- it's who we are -
doesn't matter if we've gone too far

- i will survive, live and thrive -
win this deadly game

Melanie Armstrong

looks like [annasophia robb]

♦ дата рождения|возраст 13.09.2013 | 3 года (выглядит на 26)	♦ раса|класс|вид фамильяр | пиесец
♦ ориентация гетеро	♦ проф. принадлежность лентяйка обыкновенная, но подрабатывает стажером в ветеринарной клинике

наша жизнь — какая-то странная игра, правда? в ней без риска совсем никак.
[сейчас я расскажу вам о себе]

«Когда малютка Мэл появилась на свет, все были просто счастливы. Долгожданная младшая дочурка, милейшая сестричка и очередная внучка. Родители были совершенно обычными семьянинами, со своими стереотипами и тараканами в голове. Старший братик, который смотрел на маленькую сестричку, как на увеличенную копию Беби Бон. Любящие бабушки с дедушками, которым лишь бы понянчиться с очередным малышом. Проще говоря, будущая жизнь представлялась радужной, единорожной и с огромным количеством сладкого. У родителей была стабильная работа; мама была дизайнером-фрилансером, которая вполне могла проводить почти все свободное время дома, а отец был юристом при одной известной фирме, множество бабулей и дедулей, которые с радостью сидели со своими внуками, а так же имели приличные счета в банках. Да и старший брат Себастьян был весьма смышленым малышом, который помогал всем и вся. Все было прекрасно, поэтому Мэлани всегда знала, что её ожидает сказочная, во всех смыслах, жизнь. Она была некой девочкой-суфле, девочкой, которая всегда верила только в лучшее и не пыталась поменять свои убеждения. Законченная оптимистка, мечтательная, ранимая и немного не от мира сего. Родители закрывали на это глаза, позволяя ей расти такой, какой она хотела быть.
До пяти лет девочка видела в основном маму, брата, бабушек и дедушек, потому что отец частенько пропадал в командировках. Это особо не огорчало её. Мэл с пеленок привыкла слушать других людей, не делая между ними особых различий. Они все были для неё близкими, она всех их любила до безумия, поэтому просто радовалась всем. По истине счастливый ребенок, который имел почти всё, был в меру избалованный и достаточно смышленым. Разве что малютка Мэлани очень сильно верила во все сказки, а так же в существование единорогов. Эта любовь к идеальному и далекому осталось у неё и по сей день. Мэл усердно учила алфавит, смешивала разноцветные краски, чтобы потом разрисовывать родительскую комнату во все цвета радуги. Заплетала старшему брату косички и красила его детской косметикой. Обычное, рядовое детство, ничего из ряда вон выходящего, кроме постоянного отсутствия отца, которое с лихвой компенсировалось бабулями и дедулями, которые всегда баловали внучат больше, чем было нужно.
В младшей школе девочка старательно училась, много читала, была умной и сообразительной, хотя и часто говорила не по делу. Она была слишком мечтательной и легко отвлекалась, переключаясь на другую тему. Учителя постоянно ругались на неё из-за этого, ежедневно выговаривая ей, какая же она невнимательная. Мэл это очень цепляло, но, в конце концов, девочка смирилась. Если взрослые не понимают её, то это их проблемы. Армтроснг было комфортно и без их поучений. Затем, был переход в среднюю школу, где стало больше простора для фантазии. Мэлани уже понимала, что ей нужно и чего она хочет добиться. Ей нравилось танцевать и петь, поэтому девочка посещала всевозможные дополнительные занятия, частенько забывала сделать домашнюю работу и игнорировала выговоры от учителей. Мэл почти постоянно просила помощи у старшего брата, который ворчал, но помогал. У них всегда были достаточно теплые отношения и девочка доверяла ему на все сто процентов, выговариваясь каждый раз, когда в школе кто-то её обижал. Многие считали её не самой умной, поэтому часто в свой адрес Мэл слышала оскорбления, а пару раз и подверглась обливанию газировкой.
В школе Армстронг-младшая не пользовалась большой популярностью, пока не вступила в группу поддержки. Так и началась её новая жизнь. Если до этого многие считали её фриком и издевались, то после перехода в старшую школу все мгновенно поменяли свое мнение. Мэлани стала популярной, многие парни ухлестывали за ней. И в определенный момент девушка повелась на поводу очередного красавчика, таким образом расставаясь со свой девственностью. И все было бы прекрасно, потому что парень оказался добропорядочным, и она действительно ему нравилась, только вот он ей был безразличным. Мэл внезапно поняла, что ей совсем не нравятся мужчины. Нет, они были красивыми, сильными и у них были обалденные тела. Но Армстронг больше смотрела на милых девушек, особенно из команды поддержки. И если первое время её это не волновало, то после признания брата в том, что он сто процентный гей, Мэлани заволновалась. А что скажут родители, когда узнают, что их дети немного неправильные? Точнее совсем неправильные. Чтобы избежать проблемы, она начала встречаться с парнем, но все равно иногда смотрела на симпатичных одноклассниц.
Когда старшая школа закончилась, Мэлани вздохнула с облегчением. Сначала она не собиралась никуда поступать, но потом под суровым взглядом огромного количества родственников, подала документы на ветеринарный факультет. Ей всегда нравилась эта профессия, да и животных девушка очень любила. Мэл училась в свое удовольствие, посещала разные выставки и просто наслаждалась жизнью. Свою подростковые увлечения девушками она не поменяла. Скорее, просто перестала на них обращать внимания, проводя время и с парнями, и с девушками. На время обучения ей пришлось уехать из родного города, но как только колледж закончился Мэл с радостью вернулась в родной городок, мгновенно подавая документы на работу в местную ветеринарную клинку. На данный момент живет вместе со старшим братом отдельно от родителей, в активном поиске и как обычно радуется жизни»

Окей, гугл. Давай начнем с начала. Всё это очередная фальшивая сказочка для тех лошков, которым нравится в них верить. Немного сахарной пудры, шоколадный соус и обязательно два шарика клубничного мороженного - вот и готова идеальная история о прошлом, которого нет. Мэлани давно привыкла к тому, что люди интересуются её повседневным бытом, а придумывать каждый раз новые рассказы о себе ей слишком лень. Таким образом она обзавелась вот такой очаровательной легендой, по которой ей двадцать шесть лет, она лесбиянка и у неё есть старший брат гей. И всё в её мир радужно, вокруг порхают единороги, а сама Армстронг воплощение доброты. Собственно, поддерживать имидж было довольно легко, ведь Мэл действительно соответствовала тому образу, который создала. Милая блондиночка с кудрявыми волосами, пухлыми губками и огромными глазами, которые наивно смотрят на весь мир. И никто даже не догадывался, что по ночам она частенько превращалась в рыжего песца и терроризировала местную фауну. Правда была скрыта достаточно глубоко от простых людишек, да и не только их, ведь мир состоял не только из смертных людей.
Мэлани была, есть и будет представителем той загадочной жизни, о которой многие даже не догадывались или просто не верили во все сказки про ведьм, вампиров и оборотней. Вот в её рассказы про счастливую семью и братца гея они верили легко, а вот в то, что она является  фамильяром одного крайне нудного ведьмака никто и не поверит. Кроме самого ведьмака, который заслужено огребает каждый божий день, чему она естественно рада. Обычно, отношения у фамильяра и ведьмы немного другие, но во всех правилах всех есть исключения. И Армстронг прекрасно подтверждала это.
Её взаимоотношения с человеком, который является её создателем, всегда были крайне сложные. Мэлани первое время не слишком понимала, для чего всё это и какую роль она играет в происходящем, но за три года быстро освоилась, да так, что смогла слинять от своего хозяина и последние восемнадцать месяцев жила в Америке. Затем ей резко стало скучно и она вернулась обратно в родной городишко, чтобы дальше доставать Алека, превращая его жизнь в миниатюрный ад.
Сначала всё было хорошо. Пусть было странно осознавать, что ты живой человек, но при этом являешься частью другого человека, но тем не менее это было даже интересно. Мэл постепенно обучалась жизни среди людей, осваивала интернет и простые вещи. А потом поняла, что это все слишком скучно для неё. Алек не был каким-то супер колдуном (по её мнению естественно), которому нужен был постоянный фамильяр, так что она большую часть времени проводила в одиночестве. Это достаточно быстро ей надоело, так что Мэлани начала искать себе разные развлечения. И отнюдь не самые банальные. Она крала кредитные карточки Алека, устраивала пенные вечеринки без его ведома прямо в доме; уезжала в соседние города, чтобы устроить там шоу фейерверков; скупала все запасы сникерса во всех ближайших супермаркетах и так далее. Одним словом сходила с ума, чем ужасно бесила своего хозяина. В один прекрасный момент Мэл поняла, что ей стало скучно настолько, что собрала все свои фальшивые документы, сняла максимальные суммы со всех карточек Алека и свалила в Америку, где и прожила почти полтора года, рассказывая всем окружающим свою наивную историю. Там она работала в ветеринарной клинике, отрывалась в барах все ночи напролет и прожигала те деньги, которые смогла увезти с собой. А когда они закончились, то написала жалобное письмо хозяину с просьбой добавить пару сотен долларов, чтобы вернуться домой. Таким образом, нагулявшись Мэлани вернулась обратно в Блэкбёрн к Алеку, собираясь превращать его жизнь в ад дальше.

моя визитная карточка? у меня есть кое-что получше.
[личная информация]

❖ желаемая команда рыцари тьмы

❖ средство связи skype: nenastie-chan

ПРИМЕР ИГРОВОГО ПОСТА
можно с любой ролевой, главное, чтобы пост был ваш

and you see nothing but the red lights
you let your body burn like never before.

её глаза блестят сильнее, чем обычно, а губы сливаются по тону с бледной кожей лица, на которой выделяются лишь темно-фиолетовые синяки, почти такие же, как и его. от этой мысли ей становятся смешно, а уголки губ нервно дергаются вверх будто бы она могла сейчас улыбнуться.
будто бы происходящее позволяло ей улыбаться.
будто бы не сейчас решалась судьба учиха.
будто бы не ей приходилось в тысячный раз делать мучительный выбор.
она кивает сенсею, выдавливает из себя фальшь для наруто, оставляя остальным лишь скупые ужимки вместо улыбок, когда их просят разделить. так больше шансов найти саске. так больше возможностей найти и застрять каменной статуей перед ним, глупо хватая воздух ртом, не в силах сказать хоть что-то. потому что после последних событий сакуре больше нечего сказать младшему брату итачи, кроме искренней благодарности и отчаянной просьбы вернуться, хотя бы ради их общего светловолосого друга. она не имеет права просить его вернуться к ней, потому что даже тонкая связь команды номер семь была разрушена в тот самый момент, когда ей пришла в голову мысль пожалеть итачи. растоптана, погребена под тысячью литрами соленных слез, под ночными кошмарами, от которых она все еще просыпалась. эта связь заглушена тысячью криками отчаяния и миллиардами просьб остаться, не уходить, не бросать снова. сакура устала просить любого из учиха быть с ней, потому что это было невозможно - они, в конце концов, имели привычку уходить от неё слишком быстро. она просто смирилась и научилась включать свою любовь по щелчку пальцев, потому что иначе просто сходила с ума, задыхаясь от безмолвных криков внутри себя.
харуно убегала от своих сокомандников быстрее, чем должна была бы. ей всего лишь надо было заглянуть в ближайший город, убедившись, что там нет саске, а затем вернуться, но для начала она желала провернуть последнюю отчаянную попытку спасти хоть кого-то. почти сразу она отозвала паккуна, заверив, что найдет его сама, но чуть позже. пес не стал ей говорить ничего, лишь посмотрел слегка осуждающее. сакура лишь истерично всхлипнула, чувствуя, что успокоительные ей сейчас не помешали. все вокруг были уверены, что она убивается так потому что боится потеряться саске, хотя, это действительно было правдой в какой-то степени. но его судьба волновало её на порядок меньше, чем должна была. вера в то, что ей встретиться саске уже давно приблизилась к нулю, да и не нашла бы она в себе силы переубедить его, заставить отказаться от своей мести, потому что теперь-то понимала, как много это для него значило, как сильно он желал убить своими руками старшего брата. она лишь недавно поняла всю глубину взаимоотношений правды, узнав лишь часть их истории, но от этого у неё не появилось желания броситься на шею младшего учихи, слезного умоляя его не делать глупостей. взывать к нему было наивно и глупо, но взывать к разуму итачи было еще глупее, хотя именно этой она и собиралась делать, ведь ей это было необходимо. она всей душой стремилась туда, куда нельзя, забывая о всех запретах, проклиная себя саму, оставляя долг перед командной и деревней позади. пусть её считают предательницей, да кем угодно, но перебороть себя и свои болезненные чувства у неё не было сил. сопротивляться учиха было слишком сложно, отчего сакура каждый раз истерично хохотала, понимая, что буквально разрывается между двумя братьями и своими чувствами к ним, которые настолько запутали её, что банально не было возможности распутать этот комок. да и какой смысл, если они оба собирались погибнуть?
она уходит в лес достаточно глубоко, чтобы её не нашла с помощью бьякугана хината и не почувствовал киба, или кто-то из собак-ниндзя. сакура скрывает себя ото всех, а затем прижимается к ближайшему дереву, начиная истерично смеяться. господи ты боже мой, у неё почти истерика, без пяти минут паническая атака и состояние, которое близко к коматозному. хотелось найти итачи немедленно, чтобы схватить за воротник мерзкого черного плаща, а затем кричать очень и очень долго, высказывая все, что она думала о нем. у него же ведь почти получилось свести её с ума постоянными галлюцинациями и вечными иллюзиями,  исчезая из реальности, но каждый раз учиха упорно возвращался к ней во снах, напоминая о себе, заставляя умирать каждое утро. сакура могла бы вынести все, но болезненная влюбленность в старшего брата её объекта обожания с детского возраста - это что-то за гранью её возможностей. по крайней мере, ей так казалось, пока ей не перестали стирать память. тогда она наконец-то начала разбираться, где были иллюзии, а где были её настоящие эмоции. было почти забавно осознавать, что все это время только липовые воспоминания были нереальными, а собственные чувства были весьма настоящими. влюбиться в итачи - это как поставить себе смертный приговор, но сакура не спешила умирать хотя бы по той причине, что собиралась разобраться с этим не одной, а вместе с итачи, чтобы в последний раз получить ответы на свои вопросы. именно из-за этого она быстро вскидывает голову, стараясь не дать слезам скатиться по щекам, оставляя соленые дорожки на коже. харуно вытирает глаза, делает глубокий вдох, а затем продолжает идти дальше, не совсем понимая, что надо искать и где. она даже не была уверена, что её правда ждали. это же учиха. они не очень-то любили с ней прощаться стандартными способами, так что сакура не удивиться, если в итоге никого не найдет. тот факт, что итачи просто не станет с ней прощаться не убьет её, потому что она и так давно мертва.
харуно идет медленно, любуясь лесом. в это время года он по-настоящему прекрасен, а воздух здесь совсем иной, нежели в самой деревне. здесь все действительно другое, но не менее прекрасное. сакура не сдерживает улыбки, наблюдая за зеленой листвой, которая переливалась всеми оттенками изумрудного в лучах солнца. она забывает обо всем почти на пару минут, застывая в густом лесу, чувствуя такую легкость и банальное спокойствие. пока рядом не раздается знакомое карканье. она вздрагивает, медленно поворачиваясь назад, с грустью всматриваясь в бездонные глаза птицы. это было каким-то особенным видом мазохизма, потому что даже наблюдать за вороном было больно, хотя бы из-за того, что сакура не могла ассоциировать их с кем-то кроме одного конкретного человека.
интересно, когда итачи умрет, как она будет реагировать на воронов?
интересно, когда итачи умрет, она вспомнит все их встречи, которые он стирал?
интересно, когда итачи будет умирать он хоть на секунду вспомнить о ней?
сакура качает головой, обещая себе не плакать. она пришла не для того чтобы сказать банальное прощай, нет. ей хотелось столько всего высказать, столько рассказать и услышать. хотелось закутаться в плащ учиха, зарыться пальцами в волосы, прижавшись к нему и просто не двигаться, ощущая себя в безопасности. в его объятьях она и правда чувствовала себя защищеннее, чем за стенами деревни. рядом с ним ей не было страшно. харуно хочет все это сказать, вылить весь поток своих мыслей, в тайне надеясь, что это отсрочит их прощание и продлит жизнь для итачи. но она знает учиха достаточно хорошо, чтобы догадаться, что ничего не заставит его передумать. он будет прощаться с ней, оставлять её в одиночестве, будет просить присмотреть за саске. может быть, позволить чуть больше, чем нужно, но не скажет ей "прощай". и сакура постарается не сказать этого, оставляя для себя немного надежды на то, что ей не придется ставить точку. в конце концов, она никогда не сможет сказать точно любил ли он её хоть немного. и никогда не узнает больше, чем ей позволят. у харуно будет большой простор для фантазии и она может придумать для себя любого итачи, который будет удовлетворять её иллюзии, соответствуя выдуманному образу. это намного проще, чем обрывать концы, не давая себе возможности в любой момент окунуться в болезненное прошлое, строя догадки и предположения, как все было на самом деле и что действительно произошло, а что так и осталось в её голове. сакуре достаточно просто не прощаться, оставляя себе возможность взглянуть на ситуацию в своих любимых розовых очках.
харуно идет медленно, пока не выходит на небольшую полянку. она не слишком старается скрыть свое присутствие, так что хруст веток под сапогами выдаёт её с головой. сакура уже готова к тому, что её прижмут к дереву, не сразу узнавая, как часто бывало, когда к итачи подкрадываешься сзади. но в этот раз он стоит к ней спиной и даже не двигается.
значит, её ждали.
или просто настолько сильно не хотят видят, что проще даже не смотреть в её сторону.
сакура поднимает руки, а затем снова опускает, даже не зная, что сделать или сказать. бессознательно тянется вперед и делает пару шагов, а затем так и замирает, едва выйдя из тени леса. её глаза блестят от слез, которые она давно перестала скрывать перед итачи. он был не тем человеком, перед которым необходимо было играть и притворяться сильной, фальшиво улыбаясь, скрывая свою боль. она могла быть настоящей перед ним и этого было достаточно, чтобы полюбить учиха.
она не знает, сколько у них времени и если ли оно в принципе.
она не знает, хочет ли он с ней попрощаться или нет.
она не знает ничего, но тянется к нему так безрассудно и глупо, будто бы мотылек летит на свет.
харуно делает несколько быстрых шагов, а затем решительно обнимает итачи со спины, забывая о собственных обещаниях самой себе. пусть пожалеет об этом сотню и тысячу раз, но потом, когда осознание произошедшего обрушится на неё огромным камнем. это будет позже и тогда она обязательно справиться, но сейчас сакура нуждалась в нем до истеричного всхлипа, но слез в глазах и до сломанного шёпота.
- пожалуйста, побудь со мной еще немного.
сакура почти умоляет, цепляясь пальцами за скользкую ткань плаща. через пару часов итачи снова будет играть неприступного и ненавистного старшего брата, но с ней он может быть немного собой. ей больше ничего не надо, кроме как лишних минут, когда учиха будет чувствовать себя чуть лучше, чем обычно, а на её губах будет почти улыбка. харуно просить не за себя, а за него, умоляя кого-то призрачного дать им еще какое-то время, чтобы подарить итачи пару приятных моментов. пусть перед смертью он будет помнить чуть больше хороших вещей. пусть перед смертью он будет помнить её.
пожалуйста, помни.

another second in the sunshine,
a decade in the dark taking part in a dream.

Adelaida Alice Attem

looks like [mara rooney]

♦ дата рождения|возраст 11 ноября 1853 года | 163 года, выглядит на 25	♦ раса|класс|вид вампир
♦ ориентация пансексуалка	♦ проф. принадлежность гример усопших при похоронном бюро; часто работает в самом морге и оказывает те же услуги;

наша жизнь — какая-то странная игра, правда? в ней без риска совсем никак.
[сейчас я расскажу вам о себе]

I remember when, I remember, I remember when I lost my mind
There was something so pleasant about that place.

аде еще нет года, но она точно помнит счастливую улыбку алисы и громкий смех мамы, когда её обнимает отец. помнит, как тянется ручками к сестричке на заднем дворе их небольшого дома на окраине лондона. почти что ощущает нежно прикосновение матери и тихий шепот лисы: я всегда буду с тобой.
со временем ей кажется, что эти воспоминания просто плод её воображения. очередная галлюцинация после сотого катотонического приступа. иногда, думает, что просто обладает феноменальной памятью, или же просто тот момент, когда адеалида была действительно счастлива слишком четко отложился в её голове, пусть это и было почти невозможным. ада трепетно держится за каждое свое воспоминание, бережно хранит и старается записать их в толстенный блокнот, которому лет почти столько же, сколько и ей самой. за полтора века многие страницы пожелтели, а на некоторых листах и вовсе стерся текст, но аттем может на ощупь определить, что именно написано на старых страничках, но совершенно не понимает смысла недавних записей, теряясь в собственном настоящем. что уж поделать, что в прошлом ей всегда было проще ориентироваться, нежели в настоящем.
ей пять, когда отец знакомит свою семью со своим новым ассистентом. молодой студент скромно улыбается и дергает себя за рукава пальто, мнется на одном месте, пока смелая ада не подходит к нему вплотную. она тянет его за руку в сторону гостиной под дружный семейный хохот и совсем не понимает, отчего уилльям так покраснел. чуть позже он станет частым гостем в их доме, вместе и с другими студентами, которые невероятно любили отца ады, заставляя девочку гордиться этим фактом. все любили её папочку, ведь он был лучшим доктором в лондоне. и самым добрым папой на земле, иначе и быть не могло.
ада всегда будет помнить любящие улыбки родителей, когда они говорили о своих дочерях. будет помнить теплые поцелуи матери, её сказки на ночь. бессонные ночи в библиотеке отца, когда он находил её там под утро и переносил в кровать, даже не ругая за то, что аделаида вновь сидела допоздна за книгами. веселый хохот алисы, которая так проворно убегала от нянечек на заднем дворе, под дружный хохот младшей сестры. ада будет помнит этот всегда, а то что было буквально накануне вечером спокойно забудет, чтобы потом удивленно хлопать глазами, пытаясь вспомнить, что опять забыла.
ей восемь и уилл снова приносит ей новые книги, которые специально для неё выкупал. ада уже перечитала почти всю библиотеку отца, бегло говорила на французском и немецком, много рисовала и играла на фортепьяно лучше, чем алиса. она была не такой шустрой и подвижной, как старшая сестра, но аделаида была более мечтательной и менее общительной. аттем младшая так же была находчивой, сообразительной и невероятно умной для своего возраста, но предпочитала проводить время за книгами или холстами, уходя полностью в свои фантазии.
с того момента прошло почти 150 лет и ничего не поменялось. разве только теперь в руках у ады томик шекспира или есенина в оригинале, а количество изученных языков приблизилось к пятнадцати. да и вместо холстов теперь тела покойников, которые аделаида раскрашивает, придавая им почти живой вид. декорации меняются, но привычки остаются почти неизменными. разве только ей больше никто не таскает книги, потому что нелюдимую аттем избегают и бояться как огня, но мало кто знает, насколько ранимая и хрупкая была на самом деле ада, что в детстве, что и сейчас.
аде десять, когда уилльям уходит вечером из их особняка, на прощание целуя сестер аттем в макушку. никто из них не подозревает, что через пару часов счастливая жизнь навсегда закончится, оставив после себя пепелище. адеалида помнит тот вечер слишком хорошо, будто бы он был накануне. будто бы она только проснулась и снова убегает из горящего здания, надеясь, что её родители и сестра уже на улице. нелепая случайность и вот уже весь особняк в огне. открытое окно, в которое выпрыгнула любимая кошка, и через которое выбралась сама ада, застывая потерянной фигуркой около крыльца. её без проблем оттаскивают подоспевшие пожарные и соседи, потому что с этого момента аделаида перестала сопротивляться. вся её легкость, воздушность и мечтательность осталась вместе со спящими родителями в семейном особняке. осталась и сгорела, не оставив после себя ничего кроме пепла. аттем безуспешно пыталась вернуться к себе прошлой, к себе счастливому ребенку, цепляясь за остатки воспоминаний, но с каждым разом её попытки проваливались. а потом она устала бороться. закрыла глаза и впала в кататонический ступор* почти что на десять лет, едва ли реагируя на окружающих. мало ела, почти не двигалась, много спала и совсем не говорила. иногда долго-долго смотрела в окно, тяжело вздыхая. адеалаида поселилась в своих галлюцинациях, полностью игнорируя окружающую реальность, даже не заметив, что осталась полностью одна. родители погибли вместе с сестрой, а все деньги потратил их семейный адвокат, оставив лишь маленькую сумму на содержание ады в психиатрической больнице. а когда и эти жалкие копейки закончились, то за ней стали смотреть просто из жалости, потому что слишком много людей хорошо помнили доктора аттем и искренне сочувствовали его дочери, которая в одночасье потеряла не только семью, но и разум.
в двадцать один год ада чувствовала, что задыхается, но не от горящего воздуха и пламени вокруг, а от холодной воды, которая повсюду неё. к еще одной фобии добавляется страх всего водного. она почти чувствует, как задыхается и теряет сознание, когда сильные руки подхватывают её, вытягивая на поверхность. адеалида кашляет, задыхается, а затем теряет сознание, лишь мельком замечая знакомое лицо у своего спасителя. когда аттем приходит в себя, то находится уже не на грязной набережной, а в теплой кровати, укрытая большим одеялом. в комнате лишь керосиновая лампа на столе, которая едва разгоняет темноту. ада чувствует нарастающую панику, а картинка смазывается, представляя ужасные порождения её больного воображения, пока знакомый голос не прерывает очередной приступ галлюцинаций. аделаида хлопает глазами, с удивлением смотря на уилльяма. прошло одиннадцать лет с их последней встречи, но он совсем не изменился. будто бы так и остался тем молодым парнем, которого пятилетняя ада тащила в гостиную под хохот родителей. но такие вещи совсем не волнуют аду, наоборот, она лишь бросается к нему на шею, заливая его горькими слезами, давясь своими рыданиями, боясь, что уилльям тоже галлюцинация и исчезнет, как исчезали все остальные. но он не пропал, а лишь гладил её по длинным волосам, шепча извинения за то, что не смог найти аду раньше и обещая, что теперь никогда не оставит аттем одну. и она верила. цеплялась пальцами за его рубашку, давилась слезами, кивала и улыбалась в первые за десять лет, чувствуя, что теперь ей будет лучше.
в двадцать пять она почти чувствует себя лучше. снова много говорит и громко смеется. постепенно вернула утраченные навыки игры на фортепьяно, начала рисовать что-то лучше кровавых картинок из своих галлюцинаций. опять начала читать, вспомнила языки и выучила итальянский. улучшила навыки готовки и полностью обосновалась в доме уилла. ада чувствовала себя почти живой, лишь редкие приступы ступора напоминали о её болезни, или же неконтролируемое бешенство, которое вспышками происходило у ады, когда она нервничала. но в целом всё встало на свои места. пусть аделаида в целом была абсолютно беспомощна без уилльяма и старалась не оставаться долго одна, но после четырех лет совместной жизни аттем почти избавилась от своих кошмаров прошлого, окончательно перестав винить себя в смерти близких. ей далось это с трудом и не без помощи смита, но, в конце концов, она пережила это и отпустила, решив жить дальше. и лишь одна деталь не давала ей покоя. прошло почти двадцать лет с того момента, как адеалида увидела в первый раз уилльяма и.... и он не изменился. ничуть. сначала, ей казалось, что это очередная галлюцинация. её больной разум просто не хотел принимать того факта, что время прошло и уилл постарел, подсовывая ей картинку его молодой версии. но с каждым днем ада понимала, что это всё реально. он и правда не старел, оставшись таким же молодым парнем, хотя сама аделаида уже выросла. в какой-то момент это начало пугать аттем, поэтому всё чаще она стала пропадать из дома, долго гуляя поблизости, чтобы не заблудиться в бесконечных серых улочках лондона. вернувшись чуть раньше, чем планировала, в груди у неё застыл пронзительный крик, а мир снова поплыл, окрашиваясь в красные и серые тона.
спустя столько лет ей до сих пор каждый раз противно заниматься этим. пусть, ада сознательно попросила об этом, но вряд ли когда-нибудь привыкнет к тому, что надо обязательно пить человеческую кровь. каждый раз перед ней будет стоять картинка с окровавленным уиллом и мертвым телом на его руках. это была какая-то незнакомка с надломленной тонкой шеей, откуда медленно вытекала кровь, скорее по инерции от того, что тело было наклонено. кажется, тогда ада все-таки закричала. сейчас же всё гораздо проще. можно пользоваться банком донорской крови, наведываясь туда раз в пару месяцев, набирая сразу несколько пакетов. ада никогда не выделяла какую-то любимую группу крови, просто выпивая пакет, а затем старалась забыть о жажде, полностью уходя в работу. иногда, срывалась, в порывах возбуждения, ловила кого-нибудь в темной подворотне и пила, пока мир не становился из красно-серого привычным цветным. обычно, в это время жертва была уже без сознания, так что ада поила её кровью, а затем стирала память о произошедшем и скрывалась, ругая себя за то, что позволила сорваться. впрочем, сложновато было оставаться адекватной, когда она была вампиром с психическим расстройством длинною в 150 лет.
аде всё еще двадцать пять, когда она просит уилла обратить его. ругается, кричит, впадает то в бешенство, то в ступор, а все улучшения её психического состояния катятся к чертовой матери. она перестает себя контролировать, а галлюцинации усиливаются с каждым разом всё сильнее и сильнее. адеалида на удивление быстро смирилась с вампиризмом смита, но её сознание сделало это далеко не сразу. приступы становились всё чаще и сильнее, так что аттем решила, что хочет тоже обрести вечную жизнь. ведь когда-нибудь уиллу придется покинуть город, потому что уже больше двадцати лет он находился на одном месте с одними документами, а значит очень скоро пойдут слухи. и значит, что ему придется скоро уйти. а зачем ему нужна больная сумасшедшая девченка? ада не хотела быть для него обузой и умоляла не бросать её. умоляла оставить рядом с собой, клялась, что ей станет лучше после обращения и плакала от страха, что останется одна. в конце концов, смит сдался и обратил аделаиду, подарив ей бессмертную жизнь, таким образом навсегда связав их судьбы.
ада просыпается уже 163 года и каждое утро ей всё еще двадцать пять, как и тогда. только раньше рядом был уилл, а сейчас только маленькая пустая комната и электронный будильник штурмовика с имперским маршем на звонке. она гадает, где же потерялся её лучший друг из графства чешир, куда его занесла судьба и жив ли он. ей было 88 лет, когда уилл посадил её на коральь до америки, заверив, что обязательно найдет её там. она плакала, просила не оставлять её одну, оставаясь всё такой же маленькой девочкой, хотя к тому времени уже поменяла несколько имен и мест проживания, почти справившись со своими приступами. но оставаться одной ей приходилось в первый раз, потому что всё это время уилльям был рядом, контролируя её приступы безумия, помогая вернуться в норму, не давая натворить дел. они были всегда вместе, а ада прозвала его в шутку своим чеширом, а он ласково называл её алисой, хотя после смерти она не очень-то любила, когда кто-то к ней обращался по её второму имени. но уиллу прощалось всё, потому что он был и будет единственным близким для неё человеком. и сам факт разлуки приводил аделаиду в ужас. наступление германии на ссср только началось, но смит чувствовал, что ничем хорошим это не закончится, так что отправил аду в америку, обещая, что сядет на следующий корабль. она заливалась слезами, хрипло повторяя давно заученные правила:
менять имя и место жительства каждые двадцать лет;
не заводить друзей;
не выделяться;
не привязываться к людям;
каждый раз работать на разных работах;
каждый раз придумывать новую историю;
остерегаться ведм и себе подобных;
уилл вбил эти правила в её голову, но с ним всегда было проще следовать им, нежели одной. так или иначе, она поверила ему, а по прибытию в америку почти что ночевала в порту, в ожидании прибытия следующего корабля. но он не пришел. очередной авиа налет испортил все планы. корабль потопили еще в порту, а по словам очевидцам погибли почти все. ада почти сошла с ума от горя, посчитав смита мертвым. и сама хотела было покончить жизнь самоубийством, но страх перед смертью, который преследовал аду с самого детства, не дал этого сделать. смирившись с потеряй в очередной раз, аделаида поменяла имя на кэрол лиддел, она устроилась работать медсестрой. спустя какое-то время вернулась на родину и активно участвовала в сражениях, спасая жизнь многим солдатам. благодаря тому, что на войне особо никто не следил за ней, ада не боялась, что её раскроют, но после окончания войны вновь вернулась в америку, посчитав, что проживать в родной стране ей будет слишком сложно.
все эти года она работала в разных сферах. медсестра, гример, визажист, помощник фотографа, художник, художественный критик и даже была владелицей маленькой галереи. ада старалась не слишком выделяться меняя каждые пятнадцать лет свое местожительство и имя, пытаясь не привязываться к людям. много читала, выучила несколько языков, в том числе мертвый латинский. познакомилась с несколькими ведьмами, старалась избегать проблем, а еще прочно обосновалась среди психиатров, частенько заходя к ним за рецептом успокоительных. её галлюцинации стали редким явлением, но особо ярко проявлялись, если ада несколько дней не ела. собственно, в такие моменты у неё проявлялись признаки кататонического возбуждения, а мир начинал окрашиваться в серые и красные тона. адеалида старалась не допускать этого, следя за своим состоянием. с годами она почти перестала говорить, лишь улыбалась и кивала, предпочитая работу, где не надо почти ни с кем общаться. с развитием технологий подсела на фриланс, став опытным пользователем компьютера и интернета. всё это время она не оставляла попыток найти уилльяма или хоть какой-то его след, но хорошо зная смита, понимала, что если он и жив, то вряд ли ей удастся выйти на него.
аде было 153 года, когда оплатила билет до лондона, а кармане лежали документы на её настоящее имя. аделаида алиса аттем. в первый раз такое длительное время она забирает поддельные документы на свое настоящее имя. так непривычно снова представляться именно так, а не скрываться под фальшивыми улыбками, масками, претворяясь другим человеком, дабы никто ничего и никогда не узнал. ей кажется, что это очередная подделка, потому что уж слишком давно у неё не было возможности снова стать самой собой. но теперь, наконец-то, настал подходящий момент, чтобы вернуться к своим корням. вернуться к потерянному прошлому, которое красной нитью преследует её вот уже полтора века. впрочем, обосноваться в лондоне оказалось сложнее, чем она предполагала. новый город пугал аду, а давно забытые воспоминания вдруг стали преследовать её на улицах. испугавшись, что приступы станут сильнее, аттем переехала в более дальний блэкбёрн, почти сразу же найдя себе работу. гримировать мертвых было легко, а опыта подобного у неё было хоть отбавляй. да и хозяин похоронного бюро не спрашивал слишком много, просто приняв её на работу. с того момента прошло почти десять лет и ада исправно выполняет свои обязанности, сторонясь жителей города, стараясь не светиться слишком часто. она давно заметила, что здесь всё просто кишит сверхъестественным, но отчаянно пыталась не выделяться среди них все, даже записалась на постоянные приемы к психиатру, пытаясь избавиться от своей катотонии.
новая жизнь ады была вполне человеческой. маленькая квартирка студия на окраине города на последнем этаже. два окна, маленькая ванная комната и туалет, а все пространство внутри квартиры разделено шкафом и барной стойкой. на полу везде стояли коробки с книгами, которых за её долгую жизнь скопилось не мало. окна всегда закрыты плотными черными шторами, а света от ламп едва хватало. на коробках и столешницах лежали палитры пудр, теней и консилеров, а так же бесконечное количество тюбиком красок и кисти. в середине комнаты стоял треножник, а на подоконниках было бесчисленное количество холстов. уходила на работу она, когда её вызывали, всё остальное время проводила затворником в своей квартире, рисуя или же читая. аттем никогда не любила гостей и друзей у неё никогда не было, так что по факту у неё никогда не было другой жизни. привыкнув к вынужденному одиночеству, она смирилась с тем, что всегда будет одна. кому нужна сумасшедшая, да еще и вампирша? никому. так что ей банально не хотелось причинять кому-то проблемы, лишь изредка нарушала свое затворничество, когда желание выпить "живой" крови было нестерпимым. иногда, её можно было встретить в парке с книжками, но все попытки познакомиться с ней всегда обрывала.
пожалуй, аделаида была даже довольна своей жизнью, смирившись и с болезнью, и с галлюцинациями, и со всем остальным. но где-то в глубине души всё еще ожидала, что когда-нибудь встретить опять своего чешира, который обязательно найдет свою алису. а пока она просто будет очередной местной сумасшедшей, коих в городе было полным-полно.

Maybe I'm crazy
Maybe you're crazy
Maybe we're crazy
Probably.

*кататония - нарушение мышечного тонуса (напряжения), которое может быть связано с органическим поражением головного мозга (например, в результате роста опухоли) или возникает как симптом различных психических расстройств, чаще всего - шизофрении. кататония может проявляться в форме ступора, возбуждения или импульсивного поведения. для кататонического ступора характерны мутизм (молчание), негативизм (активный или пассивный) и повышенная внушаемость, выражающаяся в повторении услышанных слов (эхолалии) или увиденных жестов (эхопраксии), а также мышечная ригидность. кататоническое возбуждение проявляется постоянным повторением определенного движения (стереотипией); больной, например, что-то пишет или произносит какие-то слова, при этом его действия бесцельны и импульсивны. кататоническое возбуждение часто наблюдается в случаях тяжелого психического состояния и может выражаться в крайне агрессивном, деструктивном поведении.

моя визитная карточка? у меня есть кое-что получше.
[личная информация]

❖ желаемая команда добро

❖ средство связи Скрытый текст: Для просмотра скрытого текста - войдите или зарегистрируйтесь.

ПРИМЕР ИГРОВОГО ПОСТА
можно с любой ролевой, главное, чтобы пост был ваш

я думаю часто о том, как могло быть
о том, как хотелось и как получилось

когда гаара произносит ободряющую речь, она аплодирует и улыбается, но бодрой себя не чувствует. скорее на автомате просто все это делает, покрикивая на гай-сенсея, который уже умудрился упасть в обморок. у неё уже давно нет этой бодрости и желания жить, которой преисполнены все вокруг. только доведенные до автоматизма рефлексы, вечные фальшивые улыбки, которые так легко читает сай. сакура - это раскрытая книга, но только надо знать как её читать, под каким углом взглянуть на ту или иную строчку. сакура, конечно же, улыбается, кричит громче всех о том, что надерет задницу всем. она излучает живительную энергию и бодра до ужаса, но в глазах у неё все так же пусто уже сколько лет. наверное, ей никогда не стоило становиться нинзя. хотя, нет, не так. ей никогда не стоило знакомиться с учиха, которые забрали весь свет и всю жизнь из её изумрудных глаз, заставляя учиться заново существовать. эта война отдается болью в сердце, потому что задевает старые и болезненные раны, которые никогда не затянутся, лишь покроются коркой до востребования. и вот сейчас каждое слово гаары бьет по живому, оставляя глубокие порезы внутри, выворачивая всё наизнанку. но на лице всё та же улыбка. сакура не привыкла терять лицо перед людьми, точнее, давно научилась  этого не делать. никому не нужны слезы, потому что впереди их и так будет слишком много. не за чем начинать оплакивать еще живых будущих мертвецом, ведь, она тоже может стать им. впрочем, харуно отметает возможность своей смерти. ну уж дудки. сакура клялась, что выживет, переживет всё, выберется из любой ямы и будет бороться до конца. оплачет всех вокруг, но сама будет жить, потому что иначе жертвы всех вокруг неё будет напрасны. она согласна умереть только во имя наруто или еще кого-то, но чтобы смерть эта была не напрасной. просто так оседать хладным трупом на поле боя сакура не собиралась. к тому же, он бы ей этого никогда не простил. и это дает ей сил в разы больше, чтобы улыбаться и притворяться дальше, подбадривая своих братьев по несчастью даже лучше, чем это делал гаара. харуно пыталась вселить надежду, улыбнуться каждому, чтобы перед смертью у всех были хоть какие-то хорошие воспоминания. вряд ли сакура бы стала чьим-то приятным воспоминаниям, но гораздо лучше умирать зная, что кто-то волновался и переживал о тебе, особенно, если этот человек до последнего улыбался и пытался всех приободрить. расставшись с блеском в глазах, она приобрела внутреннюю силу, которая помогала ей в любую минуту, чем сакура и пользовалась, стараясь сделать как можно больше всего, чтобы её существование больше не было обременительным для кого-либо.
отныне она не обуза.
отныне она такой же солдат, как и все остальные.
отныне она будет прикрывать чужие спины, а не наоборот.
отныне она будет бояться момента их возможной встречи сильнее собственной смерти.
когда перед глазами появляются хаку и забуза, сакура едва сдерживает комок в горле. они были почти живыми, если не пустые черные глаза и слишком уж роботизированные движения. будто бы кто-то дергал за ниточки, отвечая за их действия. после боя с кукольником из песка это было весьма знакомо ей, но всё равно омерзительно. ни хаку, ни забуза не были хорошими людьми, наоборот, она чуть не умерла встретившись с ними, но почему-то их благородство даже в последние минуты собственной жизни, навсегда оставило след в её душе. может быть по той причине, что это задание было связанно с командой номер семь, когда все только начиналось. а может, потому что эти двое заслуживали чуть больше, чем стать простой марионеткой в руках какого-то безумного кукольника кабуто. это бесило и злило одновременно, так что сакура не сдерживала свои силы, атакуя каждый раз как в последний, а затем подбегала к раненым, прикрывая их от очередных атак, рискуя собой, чтобы вытащить их и спасти. естественно, за это будет получать нагоняй от какаши-сенсея, который всеми силами старался защитить свою ученицу. эта забота была ей несомненно приятна, но сакура не желала её. это была не только война всех шиноби против кабуто. это была её личная война с собой и своими чувствами, которая раз и навсегда поможет ей либо вернуться в норму, либо навсегда утратить силы и веру в себя.
маленький перерыв в бое и вот сакуру уже отсылают к медикам. на секунду пожалев, что во время сражения от неё пользы будет чуть больше, она тут же срывается за остальными медиками, желая помочь всем. харуно даже уже не запоминает лица солдат, лишь выдавливает дежурную улыбку, смеется над их шутками, ободряя тем, что все можно вылечить. сакура старается не смотреть на оторванные конечности и обезображенные лица, а лишь улыбается еще шире, обещая, что все будет хорошо. главное верить в это самой, ведь так?
когда появляется маленький перерыв, сакура выбегает из своей палатки, не задумываясь о безопасности. враги повсюду и каждый шаг может быть последним, но у неё больше не было сил, чтобы и дальше лечить. и дело не в чакре, её было достаточно. морально харуно уже не выдерживая, балансируя между истерикой и нервным срывом. ей еле удается подавить в себе панические атаки, вместе со всеми непрошеными мыслями. например теми, в которых он всё еще жив. ино бы определенно бы пошутила на тему того, как сакура шифруется даже в собственных мыслях, но сложно было называть его по имени. если до смерти старшего учиха ей было сложно называть его по имени, по после неё она ограничивалась односложным "он", надеясь, что это поможет быстрее забыться. сложно было представить себе, что спустя столько времени харуно до сих пор думает и помнит об итачи. иногда со злостью, чаще всего со злостью, иногда с нежностью. первое время после его смерти все украденные воспоминания возвращались к ней толчками. она могла идти по улице, а затем резкая вспышка и ей приходиться заново переживать те или иные моменты. это было мучительно больно и невероятно тяжело, но харуно хваталась за эти воспоминания, как за спасательный круг, вытаскивая себя из ада. она должна быть сильной, не оборачиваясь на прошлое. должна идти дальше, жить без него. итачи ушел, оставив после себя в её голове целый ворох пепла, но это не значило, что все кончится. сакура не собиралась сдаваться и шла дальше, но одна только мысль, что ей придется встретиться с ним, когда он будет живым мертвецом, да еще и попытается атаковать её - это делало ей больно. так долго она игнорировала это, старалась не замечать очевидных донесений, что почти все акацуки вновь восстали из мертвых. и ни одного про старшего учиха. может быть, кабуто не добрался до него? может быть, ей просто повезет?
сакура была не только копией своей учительницы по характеры и силе. ей так же катастрофически не везло, как и пятой хокаге. выйдя на небольшую поляну, она делает глубокий вдох, успокаивая себя, оставляя позади всё-всё. ей нужно было успокоиться, пережить это всё и собраться с мыслями, иначе проиграет этот бой и не только в моральном плане. харуно почти приходит в норму, когда слышит скрип веток. кунай оказывается в её руки мгновенно, как и ноги сами встают в боевую стойку. она быстро осматривает поляну, пытаясь прикинуть пути отхода, что сделать, как атаковать, когда натыкается на знакомую до боли фигуру. он имеет весьма осязаемую форму, а губы сами произносят чужое имя, вторя голосу в голове.
- итачи.
сакура делает резкий шаг вперед и сама себя останавливает. это враг. он не живой, это всю иллюзия. очередная чертова иллюзия этой проклятой войны, где уже не знаешь, кто враг, а кто друг. но тем не менее вот он здесь перед ней. живой и настоящий итачи, пусть его внешний вид отличается от того, что она привыкла видеть. харуно чувствует ком в горле, а глаза предательски наполняются слезами. в голове всплывает давно забытое правило шиноби, по которому стоит оставить чувства и думать головой, но она чертовски устала это делать. сакура хочет отчаянно реветь и захлебываться в слезах, стоя на коленях перед единственным человеком, которому она позволила бы себя увидеть в таком состоянии. кделает рваный вздох, вытягивая руку с кунаем вперед, а затем опускает и всхлипывает, чтобы со злостью сразу же вытереть непрошеные слезы в глазах. несправедливо. это было все чертовски несправедливо и до безумия больно. а ведь ей казалось, что она научилась жить с этой болью и справляться с ней. видимо, просто казалось.
время тянется мучительно долго, и ей кажется, что оно в принципе остановилось. слова застревают где-то в горле, отчего хочется громко и надрывно кашлять, чтобы вытолкнуть всю эту горечь и желчь, что скопилось за это время.
сакура не знает, что ему сказать, поэтому говорит самую глупую фразу для живого мертвеца.
- ты в порядке?
она снова порывается подойти, но не делает и шага, лишь дергается вперед, тормозя себя. о да, конечно же он в порядке, глупая сакура. он уже давно мертв и его тело не чувствует боли. повезет, если итачи её хотя бы узнает и не попытается убить сразу. тогда у неё хоть будет шанс уйти живой или позвать кого-то на помощь, потому что харуно даже не была уверена, что смогла бы с ним сразиться. даже не по той причине, что учиха сильнее или что-то подобное, нет. просто не смогла бы, смотря на него, заставить себя атаковать, вспоминая раз за разом то, что давно нужно было выкинуть из головы. всё это время она давала себе пустые обещания, что не спасует, если встретиться с ним. будет хладнокровна и сразу нападет, не будет разводить глупую болтовню. а сейчас готова была броситься вперед к нему, чтобы убедиться в его реальности. чтобы еще раз услышать стук чужого сердца, понять, что итачи действительно живой.
ей кажется, что итачи больше был бы рад увидеть саске, нежели её. его вопрос вполне ощутимо передает это, так что глупо было бы на что-то надеяться. глупо в принципе надеяться на что-то, особенно если это связанно с учиха. она - глупая девчонка из конохи, которая увязалась и впустила преступника в свою жизнь. очередная глупая ошибка, которую учиха милосердно позволил себе совершить, не убив харуно сразу. другое дело саске, ради которого он был на всё, чтобы уберечь своего брата от всех бед. а, может быть, он никого не хотел видеть, потому что ему просто не оставили собственную волю, как со многими другими ожившими мертвецами. сакура не знает правду, но боится её, потому что выражение лица итачи не читабельно и понять, о чем он сейчас думает просто невозможно. другое дело она. поджатые губы, которые харуно нервно кусает, взъерошенные волосы, напряженно сжатые кулаки, готовые для мгновенной атаки, заплаканные зеленые глаза, в которых в первые за долгое время вспыхнул огонек надежды. сакура вся вытянута как струна, от неё волнами расходится адское напряжение, которое можно потрогать руками, зачерпнуть охапкой и оставить себе на память. только некому забирать его на память. живым мертвецам не нужны её чувства и эмоции. живым мертвецам ничего не нужно, но сакура не хочет в это верить, отчаянно надеясь, что он её помнит и способен действовать сам.
- воюю.
она пожимает плечами, так просто отвечая на его вопрос. они здесь все воевали только каждый за разные вещи. хотелось бы верить, что хоть раз им суждено сражаться на одной стороне.

я просто здороваюсь, я напоминаю
ты помнишь меня?...

Kate Beverly Marsh, 18 y.o. | Кейт Бэверли Марш, 18 лет [life is strange | жизнь странная штука] Chosen appearance (original) | Выбранная внешность (оригинальная)

- ONE FOR THE ROAD - [коротко о главном]

Раса: человек; Деятельность: Студентка Академии Блэквелл; состоит в религиозном сообществе в пределах Академии;

Способности и особенности: может помолиться за вас, но это не точно; Ориентация: би

- REMEMBER ME FOR CENTURIES - [общие сведения]

Евангелии от Матфея 11:28 - "Придите ко Мне, все труждающиеся и обремененные, и Я успокою вас." Ложь. Никто не придет и никто не успокоит в минуту отчаяния, когда небо падает на голову, а земля уходит из-под ног. Даже самые близкие и дорогие отворачиваются, начиная обвинять во всех смертных грехах, даже не разобравшись в том, что произошло. Осуждать - это так легко. Кидаться словами, говоря гадости - этому не надо учиться в специальных школах, для этого нужно иметь достаточно злости на весь мир и знать толк в оскорблениях. Пару мерзких слов и всё - вы великолепны, а чья-то жизнь разрушена. Чьи-то мечты погребены под этими едкими обвинениями и оскорблениями, не давая шанса на спасения. Потому что никто не придет и не успокоит. Кейт всегда старалась быть тем идеальным человеком, о котором только все и говорили. Отличные оценки в школе, правильное поведение, уважительное отношение к старшим, воскресные походы в церковь и молитвы перед приемом пищи. Никакого алкоголя, вино во время службы не считается, целомудренные поцелуи лоб и красные щеки от любой пошлости. Она была с детства воспитана правильным человеком, который стремился помочь всем, протянуть руку помощи в самую сложную минуту, вселяя надежду. Идеальная старшая дочь и образец для подражания для младших сестер. Лучшая ученица в Академии и религиозная активистка. Её репутация говорила сама за себя. Тихая, мирная, никогда не лезла в конфликты. Каждое утро женское общежитие просыпалось под звуки скрипки, которые раздавались из её комнаты. Пусть у неё было всего лишь пару друзей, но ей не надо было много людей вокруг себя, чтобы чувствовать себя комфортно. В её маленьком мирке все было без изменений, пока он не начал рушиться на глазах, оставляя ей только пугающую темноту. Эта вечеринка обещала быть такой же, как и сотня других. Безобидной, обычной, нейтральной. Только вот Кейт не учла, что такие вечеринки бывают где угодно, но не в Академии. И сок может быть совсем не соком. Как и таблетки от головы, от которых почему-то становится только хуже. Кейт мутно помнит, как цепляется руками за джемпер Нейтана, как шепчет просьбы о помощи, которые никто не слышит. Помнит обрывками боль, чужой смех и яркие цветные вспышки. А потом просыпается в собственной комнате, с ужасом разглядывая вереницу синяков на запястьях. У неё опухшие губы, волосы растрепаны, а голова болит так, как никогда раньше. Впрочем, это едва ли не самые безобидные проблемы из всех тех, что ожидали её впереди. Оказывается, по ночам можно не только спать. Можно заливать свою боль чаем и слезами, давясь беззвучными рыданиями, зарываясь с головой под одеяла, читая наизусть давно знакомые молитвы. Да только не поможет ничего. Её Бог оставил Кейт в тот момент, когда позволил ей остаться один на один со всеми этими людьми на вечеринке. Он покинул её, бросил разбираться с реальностью, когда она больше всего нуждалась в поддержке. Оставшись один на один с этим проклятым видео, Кейт просто не знала, что делать дальше. От неё разом отвернулись все, даже не захотев помочь ей. В какой-то момент ей показалось, что действительно проблема была в ней. Она неправильная. Она не такая, как все вокруг неё. И правильнее будет избавить окружающих от своего общества, позволив им совсем скатиться к чертовой матери. Кейт почти сдается, когда получает помощь оттуда, откуда не ждала. Вечно улыбчивая Макс кажется ей почти что ангелом. И она ей верит. Верит, что Коллфилд найдет управу на её обидчиков, поможет разобраться с видео и докажет всем, что жертва здесь именно Кейт. Но, в итоге, оказывается не готова ждать так долго, решая разобраться со своей проблемой намного быстрее. Открытая крыша общежития манит её слишком сильно. Там внизу люди такие маленькие, а их голоса сливается в одну какофонию, которую прерывает лишь шум дождя. Кейт чувствует себя призраком, пустым местом, лишний человеком среди всех-всех. Мысли у неё путаются, а мир смазывается. То ли из-за дождя, то ли из-за собственных слез. Она даже не сразу слышит голос Макс позади себя. Ей почему-то кажется, что она не заслуживает такого отношения к себе. Что все эти попытки спасти её бесполезны, потому что она не заслужила ни жалости, ни доброты. Кейт нагрешила, напортачила от души, так что никто ей не поможет. Она разрушила все сама и теперь должна столкнуться с последствиями самостоятельно. Прыжок вниз почему-то кажется ей идеальным решением всего. Кейт смотрит вниз, на всю эту толпу, смутно различая знакомые лица среди всех них. Чувствует вновь тоже, что и несколько недель назад, когда она отчаянно искала среди людей кого-то, кого знала, чтобы попросить о помощи. И никого не узнавала в бесконечной толпе. В какой-то момент, ей кажется, что прыгнуть вниз не так уж и сложно. Но у Макс явно другие мысли на этот счет. В конечном итоге, ей так и не хватает смелости прервать свою жизнь. К тысячи других оскорблений можно приписать еще и трусиха, но почему-то никто этого не делает. Почему-то все счастливы, что она жива и постоянно приходят к ней в палату. Кейт не уверена рада ли она этому или нет, но внезапно весь её мир перестает рушиться. Да, он в трещинах, да сама она сломлена, но не сломана окончательно. В ней еще достаточно доброты, чтобы раскрыть объятья для любой падшей души. Она все еще хочет играть по утрам на скрипке и рисовать иллюстрации к детским книжкам, потому что доброта все еще есть в этом мире. И Бог есть, потому что пусть он не имеет телесную оболочку, но Кейт прекрасно может справиться с некоторыми его обязанностями, помогая всем, кто в этом нуждается, вселяя в них надежду и веру. Она станет тем, кто будет нести добро и любовь, игнорируя тот факт, что люди вокруг её почти сломали. Это больше не важно. Кейт больше не очередная потаскушка, нет. Кейт теперь будто бы Матерь Тереза. Всепрощающая и всепонимающая. Такая, какая и была всегда.

- SO, HERE'S THE DEAL - [памятка соигрокам]

Скорость игры: медлительная до жути, но иногда могу включить спидпостинг Что ещё нужно знать обо мне как об игроке: пинайте меня нэжно!

- LET'S HAVE A LITTLE CHAT - [инфо-бокс]

Как вы нас нашли: вика звала звала и дозвалась; Связь с вами: nenastie-chan (skype)

- WRITING LINES ABOUT ME - [пример поста]

ваш пост я думаю часто о том, как могло быть о том, как хотелось и как получилось когда гаара произносит ободряющую речь, она аплодирует и улыбается, но бодрой себя не чувствует. скорее на автомате просто все это делает, покрикивая на гай-сенсея, который уже умудрился упасть в обморок. у неё уже давно нет этой бодрости и желания жить, которой преисполнены все вокруг. только доведенные до автоматизма рефлексы, вечные фальшивые улыбки, которые так легко читает сай. сакура - это раскрытая книга, но только надо знать как её читать, под каким углом взглянуть на ту или иную строчку. сакура, конечно же, улыбается, кричит громче всех о том, что надерет задницу всем. она излучает живительную энергию и бодра до ужаса, но в глазах у неё все так же пусто уже сколько лет. наверное, ей никогда не стоило становиться нинзя. хотя, нет, не так. ей никогда не стоило знакомиться с учиха, которые забрали весь свет и всю жизнь из её изумрудных глаз, заставляя учиться заново существовать. эта война отдается болью в сердце, потому что задевает старые и болезненные раны, которые никогда не затянутся, лишь покроются коркой до востребования. и вот сейчас каждое слово гаары бьет по живому, оставляя глубокие порезы внутри, выворачивая всё наизнанку. но на лице всё та же улыбка. сакура не привыкла терять лицо перед людьми, точнее, давно научилась  этого не делать. никому не нужны слезы, потому что впереди их и так будет слишком много. не за чем начинать оплакивать еще живых будущих мертвецом, ведь, она тоже может стать им. впрочем, харуно отметает возможность своей смерти. ну уж дудки. сакура клялась, что выживет, переживет всё, выберется из любой ямы и будет бороться до конца. оплачет всех вокруг, но сама будет жить, потому что иначе жертвы всех вокруг неё будет напрасны. она согласна умереть только во имя наруто или еще кого-то, но чтобы смерть эта была не напрасной. просто так оседать хладным трупом на поле боя сакура не собиралась. к тому же, он бы ей этого никогда не простил. и это дает ей сил в разы больше, чтобы улыбаться и притворяться дальше, подбадривая своих братьев по несчастью даже лучше, чем это делал гаара. харуно пыталась вселить надежду, улыбнуться каждому, чтобы перед смертью у всех были хоть какие-то хорошие воспоминания. вряд ли сакура бы стала чьим-то приятным воспоминаниям, но гораздо лучше умирать зная, что кто-то волновался и переживал о тебе, особенно, если этот человек до последнего улыбался и пытался всех приободрить. расставшись с блеском в глазах, она приобрела внутреннюю силу, которая помогала ей в любую минуту, чем сакура и пользовалась, стараясь сделать как можно больше всего, чтобы её существование больше не было обременительным для кого-либо. отныне она не обуза. отныне она такой же солдат, как и все остальные. отныне она будет прикрывать чужие спины, а не наоборот. отныне она будет бояться момента их возможной встречи сильнее собственной смерти. когда перед глазами появляются хаку и забуза, сакура едва сдерживает комок в горле. они были почти живыми, если не пустые черные глаза и слишком уж роботизированные движения. будто бы кто-то дергал за ниточки, отвечая за их действия. после боя с кукольником из песка это было весьма знакомо ей, но всё равно омерзительно. ни хаку, ни забуза не были хорошими людьми, наоборот, она чуть не умерла встретившись с ними, но почему-то их благородство даже в последние минуты собственной жизни, навсегда оставило след в её душе. может быть по той причине, что это задание было связанно с командой номер семь, когда все только начиналось. а может, потому что эти двое заслуживали чуть больше, чем стать простой марионеткой в руках какого-то безумного кукольника кабуто. это бесило и злило одновременно, так что сакура не сдерживала свои силы, атакуя каждый раз как в последний, а затем подбегала к раненым, прикрывая их от очередных атак, рискуя собой, чтобы вытащить их и спасти. естественно, за это будет получать нагоняй от какаши-сенсея, который всеми силами старался защитить свою ученицу. эта забота была ей несомненно приятна, но сакура не желала её. это была не только война всех шиноби против кабуто. это была её личная война с собой и своими чувствами, которая раз и навсегда поможет ей либо вернуться в норму, либо навсегда утратить силы и веру в себя. маленький перерыв в бое и вот сакуру уже отсылают к медикам. на секунду пожалев, что во время сражения от неё пользы будет чуть больше, она тут же срывается за остальными медиками, желая помочь всем. харуно даже уже не запоминает лица солдат, лишь выдавливает дежурную улыбку, смеется над их шутками, ободряя тем, что все можно вылечить. сакура старается не смотреть на оторванные конечности и обезображенные лица, а лишь улыбается еще шире, обещая, что все будет хорошо. главное верить в это самой, ведь так? когда появляется маленький перерыв, сакура выбегает из своей палатки, не задумываясь о безопасности. враги повсюду и каждый шаг может быть последним, но у неё больше не было сил, чтобы и дальше лечить. и дело не в чакре, её было достаточно. морально харуно уже не выдерживая, балансируя между истерикой и нервным срывом. ей еле удается подавить в себе панические атаки, вместе со всеми непрошеными мыслями. например теми, в которых он всё еще жив. ино бы определенно бы пошутила на тему того, как сакура шифруется даже в собственных мыслях, но сложно было называть его по имени. если до смерти старшего учиха ей было сложно называть его по имени, по после неё она ограничивалась односложным "он", надеясь, что это поможет быстрее забыться. сложно было представить себе, что спустя столько времени харуно до сих пор думает и помнит об итачи. иногда со злостью, чаще всего со злостью, иногда с нежностью. первое время после его смерти все украденные воспоминания возвращались к ней толчками. она могла идти по улице, а затем резкая вспышка и ей приходиться заново переживать те или иные моменты. это было мучительно больно и невероятно тяжело, но харуно хваталась за эти воспоминания, как за спасательный круг, вытаскивая себя из ада. она должна быть сильной, не оборачиваясь на прошлое. должна идти дальше, жить без него. итачи ушел, оставив после себя в её голове целый ворох пепла, но это не значило, что все кончится. сакура не собиралась сдаваться и шла дальше, но одна только мысль, что ей придется встретиться с ним, когда он будет живым мертвецом, да еще и попытается атаковать её - это делало ей больно. так долго она игнорировала это, старалась не замечать очевидных донесений, что почти все акацуки вновь восстали из мертвых. и ни одного про старшего учиха. может быть, кабуто не добрался до него? может быть, ей просто повезет? сакура была не только копией своей учительницы по характеры и силе. ей так же катастрофически не везло, как и пятой хокаге. выйдя на небольшую поляну, она делает глубокий вдох, успокаивая себя, оставляя позади всё-всё. ей нужно было успокоиться, пережить это всё и собраться с мыслями, иначе проиграет этот бой и не только в моральном плане. харуно почти приходит в норму, когда слышит скрип веток. кунай оказывается в её руки мгновенно, как и ноги сами встают в боевую стойку. она быстро осматривает поляну, пытаясь прикинуть пути отхода, что сделать, как атаковать, когда натыкается на знакомую до боли фигуру. он имеет весьма осязаемую форму, а губы сами произносят чужое имя, вторя голосу в голове. - итачи. сакура делает резкий шаг вперед и сама себя останавливает. это враг. он не живой, это всю иллюзия. очередная чертова иллюзия этой проклятой войны, где уже не знаешь, кто враг, а кто друг. но тем не менее вот он здесь перед ней. живой и настоящий итачи, пусть его внешний вид отличается от того, что она привыкла видеть. харуно чувствует ком в горле, а глаза предательски наполняются слезами. в голове всплывает давно забытое правило шиноби, по которому стоит оставить чувства и думать головой, но она чертовски устала это делать. сакура хочет отчаянно реветь и захлебываться в слезах, стоя на коленях перед единственным человеком, которому она позволила бы себя увидеть в таком состоянии. кделает рваный вздох, вытягивая руку с кунаем вперед, а затем опускает и всхлипывает, чтобы со злостью сразу же вытереть непрошеные слезы в глазах. несправедливо. это было все чертовски несправедливо и до безумия больно. а ведь ей казалось, что она научилась жить с этой болью и справляться с ней. видимо, просто казалось. время тянется мучительно долго, и ей кажется, что оно в принципе остановилось. слова застревают где-то в горле, отчего хочется громко и надрывно кашлять, чтобы вытолкнуть всю эту горечь и желчь, что скопилось за это время. сакура не знает, что ему сказать, поэтому говорит самую глупую фразу для живого мертвеца. - ты в порядке? она снова порывается подойти, но не делает и шага, лишь дергается вперед, тормозя себя. о да, конечно же он в порядке, глупая сакура. он уже давно мертв и его тело не чувствует боли. повезет, если итачи её хотя бы узнает и не попытается убить сразу. тогда у неё хоть будет шанс уйти живой или позвать кого-то на помощь, потому что харуно даже не была уверена, что смогла бы с ним сразиться. даже не по той причине, что учиха сильнее или что-то подобное, нет. просто не смогла бы, смотря на него, заставить себя атаковать, вспоминая раз за разом то, что давно нужно было выкинуть из головы. всё это время она давала себе пустые обещания, что не спасует, если встретиться с ним. будет хладнокровна и сразу нападет, не будет разводить глупую болтовню. а сейчас готова была броситься вперед к нему, чтобы убедиться в его реальности. чтобы еще раз услышать стук чужого сердца, понять, что итачи действительно живой. ей кажется, что итачи больше был бы рад увидеть саске, нежели её. его вопрос вполне ощутимо передает это, так что глупо было бы на что-то надеяться. глупо в принципе надеяться на что-то, особенно если это связанно с учиха. она - глупая девчонка из конохи, которая увязалась и впустила преступника в свою жизнь. очередная глупая ошибка, которую учиха милосердно позволил себе совершить, не убив харуно сразу. другое дело саске, ради которого он был на всё, чтобы уберечь своего брата от всех бед. а, может быть, он никого не хотел видеть, потому что ему просто не оставили собственную волю, как со многими другими ожившими мертвецами. сакура не знает правду, но боится её, потому что выражение лица итачи не читабельно и понять, о чем он сейчас думает просто невозможно. другое дело она. поджатые губы, которые харуно нервно кусает, взъерошенные волосы, напряженно сжатые кулаки, готовые для мгновенной атаки, заплаканные зеленые глаза, в которых в первые за долгое время вспыхнул огонек надежды. сакура вся вытянута как струна, от неё волнами расходится адское напряжение, которое можно потрогать руками, зачерпнуть охапкой и оставить себе на память. только некому забирать его на память. живым мертвецам не нужны её чувства и эмоции. живым мертвецам ничего не нужно, но сакура не хочет в это верить, отчаянно надеясь, что он её помнит и способен действовать сам. - воюю. она пожимает плечами, так просто отвечая на его вопрос. они здесь все воевали только каждый за разные вещи. хотелось бы верить, что хоть раз им суждено сражаться на одной стороне. я просто здороваюсь, я напоминаю ты помнишь меня?...

Дороти Софи Мур Rooney Mara Равенкло"77 • ПРОЗВИЩА, СОКРАЩЕНИЯ: Дора из-за имени, но чаще всего все называют по фамилии и сама предпочитает использовать только её; В школе прозвали Сатаной из-за её временами драчливого характера; • ДАТА РОЖДЕНИЯ, ВОЗРАСТ: 24 декабря 1959, 20; • ЧИСТОТА КРОВИ: полукровка; • РОД ДЕЯТЕЛЬНОСТИ: стажер в святого мунго в отделении «отравления растениями и зельями» • ЛОЯЛЬНОСТЬ: нейтральна; • ПАЛОЧКА: боярышник, волос единорога, 11 ½;

• ВЫПУСКНЫЕ БАЛЛЫ: превосходно по зельеварению, заклинаниям, травологии и маггловедению. выше удовлетворительного все остальные предметы. • УМЕНИЯ: хорошо вешает лапшу на уши, строит глазки и дорожный знак отлично подходит к её форме головы. на деле же очень хорошо разбирается почти что во всех видах трав, а так же зелья. имеет талант к зельеварению, чем собственно и гордится. разбирается не только в колдомедицине, но и в стандартной маггловской. не слишком хороша в боевых заклинаниях, но имеет талант к защитным. в принципе, она больше теоретик, нежели практик. хорошо готовит и встает всегда по первому звонку будильника. • АРТЕФАКТЫ: не имеет

• БОГГАРТ: огромный волосатый паук • ЕИНАЛЕЖ: свой уютный домик в ирландии, который расположен в глуши и мур проживает там одна • АМОРТЕНЦИЯ: запах кофе с нотками апельсина и корицы.

• БЛИЖАЙШИЕ РОДСТВЕННИКИ:
мать Эбигейл Мур, маггл врач в городской больнице Лондона. Отец Джордж Мур бывший аврор. Есть младшая сестра, которая заканчивает шестой курс Хогвартса;
• ХАРАКТЕР:
Если говорить о Мур в общих чертах, то нужно отметить, что характер у неё отнюдь не ангельский. Иначе ей дали совсем другое прозвище. Она взрывная, резкая, всегда говорит то, что думает. А думает она обычно гадости. Сарказм - это её второй родной язык. У неё нет комплексов по поводу своей внешности или характера, потому что девушка научилась воспринимать себя такой, какая она есть. Дороти считает, что нужно найти в себе недостатки, а затем превратить их в свои плюсы. Зачем тратить жизнь на то, чтобы думать о том, какой ты плохой, если это можно исправить?
Мур - настоящая кладезь информации. Она умная, образованная, всегда в курсе мировых проблем и новостей, очень самоуверенная, независимая и целеустремленная девушка. У неё хорошо подвешен язык, и её не составляет труда убедить своего собеседника поделиться с ней каким-то секретом. Она просто рсполагает к себе людей, умея обворожительно улыбаться и хлопать глазками. Прекрасный слушатель, что тоже нравится людям. Дора умеет не только выслушать, но и слышать, обращая внимание на то, что другие проигнорируют. Отсюда её можно назвать весьма внимательным человеком, который будет замечать определенные маленькие детали, которые определенно будут важны.
Дороти любит выделяться. Жизнь ей кажется очень скучной, даже слишком. Она любит веселиться, но её развлечения слегка переходят не типичны для представительницы слабого пола. Она не любит сидеть за вышивкой, как все остальные девочки её возраста, нет, это слишком просто. Дора лучше пойдет прогуляется по пустынным ночным коридорам школы, или же сделает еще какую-то глупость. Имеет привычку все идеализировать и преувеличивать. Особенно это касается людей. Почти в каждом в состоянии найти что-то хорошее, чем напрягает окружающих, которые не слишком любят, когда их пытаются прочесть. Она с детства мечтала стать аврором и была весьма боевой, но провалив экзамены на седьмом курсе поняла, что слишком уж размечталась. И это не так романтично, как ей казалось. Это, конечно, расстроило её, но она весьма легко меняет свое мнение и в принципе довольно ветреная. Но есть определенные моменты, на которые Дора смотрит по особенно и не будет менять свои взгляды ни в коем случае.
Любит красивые вещи и всякие женские побрякушки, от которых всегда приходит в восторг. Просто обожает красивые вещи и в некотором роде похожа на сороку. Все, что блестит притягивает её взгляд. Весьма забавно сочетает одежду, предпочитая яркие мантии и какие-то странные брошки. А если они еще будут зачарованными или что-то в этом духе, то Мур сразу придет в дикий восторг.
Пусть и кажется весьма позитивным, добрым и милым человеком, но весьма мстительная особа. Она запомнит человека, который сделает ей гадость, а в следующий раз обернет все так, что ему так или иначе придется попросить у неё либо прощения, либо помощи. И вот тогда Дора от души отыграется за то, что к ней или её друзьям отнеслись без уважения. Всегда вставала на сторону слабых во время обучения, ввязываясь частенько в драки, отстаивая свое мнение, что было не типично для представителя её факультета. За это и получила прозвище Сатана.
Весьма пофигистически относится к мужчинам, предпочитая флиртовать со всеми подряд, за что всегда была главной темой для разговоров среди остальных девушек. Дора очень легко относится к отношениям, не воспринимая их всерьез. Конечно же, она, как и многие другие девушки, испытывает слабость к красивым парням, но только на физиологическом уровне. Переспать, поболтать, поразвлекаться. Более серьезные отношения она не воспринимает вообще. Зачем ей это? Зачем любить, зачем страдать, ведь все пути ведут в кровать. Фактически, это высказывание является девизом Доры. Все пути приведут к кровати, так зачем лишний раз напрягаться? Да и к тому же еще не встретился ей человек, которого она бы хотела видеть рядом с собой всю жизнь. Она вполне самостоятельная и вполне может решить большую часть бытовых проблем, где нужно участие мужчин. А если не справляется, то всегда найдет кого-то, кто ей поможет. Большего ей от мужчин и не нужно было.
Она весьма общительная и дружелюбная, но близких друзей не имеет. Точнее, есть лишь один человек, которого она считает достаточно близким для себя, но их отношения всегда были плавающими весьма. Старается держать окружающих на расстоянии, потому что прекрасно понимает, что многие любят осуждать, а она может дать достаточно поводов для этого. Да и привязываться к кому-то, когда каждый день любой может умереть, было глупо. Она невероятно дорожит своей семьей, хотя и скрывает это, считая, что никому не нужно знать о её слабостях. Очень любит младшую сестру, которая всегда принимала её. После того, как выпустилась из школы часто стала приезжать в Хогсмид, чтобы повидаться с сестрой и просто убедиться, что с ней все в порядке. С родителями тоже видится достаточно часто, хотя с отцом весьма напряженные отношения. Но тем не менее, все равно уважает и любит их.
Она необычайно лояльная и легко принимает людей такими, как они есть. Не имеет предрассудков по поводу чистоты крови и никогда об этом не задумывалась. Мур предпочитает провести время с книжками, нежели обсуждать очередные сплетни. Всегда считала, что книги являются для неё самыми близкими друзьями и никогда не предадут, поддержав в нужный момент.
Собственно, Дора имеет слегка противоречивый характер, но в целом она весьма позитивная и крайне улыбчивая девушка, которая всегда протянет руку помощи. Но если её вывести из себя, то убегать от разъяренной Мур нужно быстро. А еще потом с подозрением относится к своей еде и напиткам, потому что она действительно была талантливым зельеваром и может подлить что-нибудь, что потом преподнесет не самый приятный сюрприз.
• ИСТОРИЯ:
• Дороти родилась в самой обычной и почти что волшебной семьей. Мать домохозяйка, бывшая медсестра, которая умудрилась очаровать сурового аврора своей простотой и добротой. В послевоенное время не так много людей оставалось такими радостными, счастливыми и улыбчивыми, но Эбигейл сразила наповал своего будущего мужа. Она вполне спокойно приняла магическую сторону этого мира, и лишь каждый раз восхищалась, как маленький ребенок, когда мистер Мур в очередной раз прибегал в каким-то магическим трюкам. Его семья вполне спокойно приняла тот факт, что в спутницы он выбрал себе маггла, да и сама Эбигейл всегда умела располагать к себе людей. И эта особенность передалась Дороти, которую назвали в честь её бабушки по отцовской линии. Первый ребенок и самый любимый, она так же легко свыклась с существованием двух абсолютно разных миров, как и её мать.
• С детства всегда была крайне шумным и веселым ребенком, который везде лез и был в центре событий. Вставала на защиту обиженных и ущемленных, тащила домой всех больных зверюшек, терроризировала всех родственников просьбами подарить ей кошечку/собачку/птичку и прочее. Ей было четыре года, когда она  забыла о своем желании, потому что в семье появилась вторая дочка и Дора направила всю свою любовь на сестричку. Девочки отлично ладили между собой, а как только младшая подросла, то начали уже на пару доставать всех родственников, что магических, что не очень.
• Как и все дети до торжественного получения письма из Хогвартса, Дора обучалась на дому. Перечитав сначала всю маггловскую библиотеку матери, она перебралась в отцовские книги, а затем и во все начала читать все подряд. Мур росла крайне умной и одаренной волшебницей, которая схватывала многие вещи очень быстро. К первому курсу обучения она очень даже неплохо разбиралась во многих магических аспектах, за что, собственно говоря, и была отправлена на Равенкло. Собственно, с её бойким характером она вполне могла попасть в Гриффиндор, но девочка сразу решила для себя, что хочет посвятить все года обучения именно учебе и только ей, ибо вдохновившись работой отца, Мур захотела стать аврором после окончания школы. Именно эта мысль грела её все года обучения, помогая справляться с трудностями.
• Во время первого года обучения Мур была крайне прилежной ученицей. Ни в какие авантюры не влезала, исправно писала родителям каждую неделю. Не сказать, что у неё сразу появилось куча друзей, нет. Пусть она и располагала к себе людей своей доброжелательностью, но чаще старалась держать их на расстоянии. Привыкнув к тому, что большую часть жизни провела с сестрой и родственниками, а не со сверстниками, Дороти было непривычно находиться среди собственных сверстников. Поэтому она предпочитала посидеть в библиотеке, нежели присоединиться к своим соседкам по комнатам в какой-нибудь глупой, по её мнению, игре.
• Со временем учебе стало уделяться все меньше и меньше времени. Нет, Мур все так же демонстрировала большие успехи и была в тройке лучших студентов на своем факультете, но было куда стремиться. К сожалению, теория ей давалась намного проще, нежели практика. Да и прошло то время, когда она сторонилась окружающих. Наоборот, теперь она с легкостью могла подойти даже к самому напыщенному и чистокровному слизеренцу, широко улыбаясь, собираясь вовлечь его в разговор. Ко всему прочему, Дора опять встала на сторону обиженных, постоянно защищая либо первокурсников, либо еще кого-то, кому не повезло стать жертвами насмешек. В свой же адрес она всегда пропускала оскорбления, но стоило перейти определенную грань, как тут же бросалась с кулаками, наплевав на то, что носит все-таки сине-серый шарф, а не красно-золотой.
• Чем старше она становилась, тем больше ей хотелось исполнить свою мечту и стать аврором, как и отец. Впрочем, последний все чаще и чаще разочаровывал свою дочку. Со временем легкая пристрастия к алкоголю переросла в серьезную проблему, из-за чего Джордж все чаще и чаще получал выговоры на службе, а в какой-то момент и вовсе потерял работу, чем действительно разочаровал не только свою жену, но и дочерей. Дора в первый раз почувствовала себя невероятно потерянной, потому что отец всегда был для неё примером для подражания, и в одну секунду он упал в её глазах ниже некуда. Сильно повздорив с ним, Мур не хотела даже возвращаться домой на каникулы, усиленно засев за учебники, стараясь заглушить свою обиду и боль книгами, которые всегда были рядом. Она твердо решила, что добьется своего и будет хорошим аврором, каким её отец стать не смог. В это же время еще сильнее сблизилась с сестрой, которая как раз только получила свое письмо и поступила на первый курс. Именно благодаря тому, что они поддерживали друг друга, Мур смогла пережить этот сложный период и смириться с тем, что её отец больше не являлся идеальным.
• На пятом курсе жизнь свела её с будущим лучшим другом, от которого невозможно избавиться. Гойл был таким типичным чистокровным слизеренцем, который явно был далек от идеала. И по факту, Дороти даже не обращала внимание на него, ибо никогда не пересекалась толком. Маленьких он не обижал, её не трогал, да и других при ней не задевал, так что поводов заговорит у них не было. И, честно говоря, Дора вряд ли сейчас вспомнит, что же заставила её заговорить с ним. И что руководило ей в последствии, когда она раз за разом доставала его своим общением, своими глупыми шутками, ненужным вниманием и прочим. И если сначала Гойл не отвечал на это все, то со временем сам привязался к Доре. Их дружба была странной, но вполне их устраивала.
• Сдав все СОВ на превосходно, Дора уже предвкушала, как так же успешно сдаст ЖАБА и поступит на аврора, исполняя свою мечту. Даже насмешки Гойла на эту тему не задевали девушку, потому что она четко шла к своей цели, постоянно проводя свободное время над учебникам. Ну, иногда, правда, вытаскивала своего друга на ночные прогулки, из-за которых они вдвоем частенько получали выговоры. Где-то в конце шестого курса, Дороти окончательно прославилась на всю школу, получив звучное прозвище Сатана. Это была очередная школьная драка, которая даже не касалась её, пока в толпе не мелькнули знакомые волосы сестры. А затем и во все раздался её голос. В этот момент Мур будто бы с цепи сорвалась, раскидав всех в толпе по разным углам коридора. И зрелище это было вполне эпичное. Черные волосы, которые стояли на голове гнездом, бешеный взгляд, а изо рта доносились такие выражения, от которых даже семикурсников волосы встали дыбом. Собственно, наорав на мелких и попутно объяснив им, что драться это плохо и все можно решить мирным способом, Дора с милейшей улыбкой ушла, оставив всех в шоке. После чего и получила свое прозвище, которое было с ней до конца школы.
• Мур вряд ли забудет тот момент, когда объявляли оценки за ЖАБА. И собственное разочарование, когда она поняла, что провалилась. Да, в целом у неё были идеальные оценки, но явно не настолько идеальные, чтобы её взяли в авроры. Особенно, с учетом того, что сейчас они были крайне необходимы. После получения всех документов Дороти уже хотела брать напролом штаб-квартиру авроров, но только из-за уговоров отца и матери все-таки отказалась от этой идеи. В какой-то момент она иначе взглянула на всю ситуацию, поняв, что это совсем не та романтическая и героическая профессия, о которой Мур грезила все детство. Ей не хотелось умирать в таком раннем возрасте, оставив своих родителей около закрытого гроба, ибо чаще всего в таких стали хоронить погибших авроров. Поняв, что еще не готова рисковать своей жизнью, Дора подала документы на стажера в Святого Мунга, решив стать целителем. Ко всему прочему, она всегда хорошо разбиралась в зельях и травах, так что эта работа была ей по нраву.
• Ответ пришел достаточно быстро, так что Дора получила свое место в больнице, направив все силы на то, чтобы стать действительно хорошим целителем. К тому же, с её характером ей было не так уж и сложно, ибо пациенты её любили, а остальной персонал относился крайне положительно. Во время обучения в школе, Дора всегда откладывала деньги, и собственно за семь лет их оказалось достаточно, чтобы в купе с родительскими деньгами купить маленький двухэтажный домик на окраине Лондона в магическом районе. Ей вполне хватало зарплаты стажера на то, чтобы спокойно жить одной. К тому же, она планировала забрать к себе сестру, когда та закончит обучения в школе. Мур еще в школьные времена старалась держаться подальше от всех возможных магических разборок, стараясь не вникать в то, что происходило за пределами школы. Ей не нравилась та ситуация, которая сложилась, но выбора не было, кроме того, чтобы придерживаться нейтралитета, не пересекаясь с кем-то, кто имел радикальные взгляды. Ей было все равно полукровка перед ней, или представителей чистокровного рода, или вовсе магглорожденный. Это никогда не волновало её, а с того момента, как пациентов в больницу стало прибывать, Дора и в принципе перестала задумываться на эту тему.
• Проработав почти полтора года в больнице, Дороти уже планировала поговорить с руководством на тему того, что получить место целителя в больнице, когда в один прекрасный день обнаружила у себя на пороге Гойла. Он просто сидел под дверью в обнимку с чемоданом и ждал её. После школы они не так уж и часто общались, ибо Мур не совсем подходила под его круг общения, поэтому она была крайне удивлена такому визиту. Но не стала задавать лишние вопросы, а просто впустила его в дом. Изначально, в её планы не входило заводить себе соседа в его лице, да и сам парень обещал, что не задержится на длительное время. Но потом что-то пошло не так, а затем у Гойла и вовсе появился второй комплект ключей. Он стал для Мур весьма вредным вариантом домашнего эльфа, который скорее был вредителем, нежели помощником. Сколько раз он поедал все запасы еды в доме, оставляя её без завтрака. Или же мешал ей, когда Дора в очередной раз пыталась наладить свою личную жизнь, приводя к себе симпатичного мага или маггла. В такие моменты она еле сдерживала себя от того, чтобы запустить в него непростительным, а труп закопать на заднем дворе. Но в целом они прекрасно существовали друг с другом, хотя и были полными противоположностями.
• ОТЛИЧИТЕЛЬНЫЕ ЧЕРТЫ:
любит составлять икебану и имеет талант к оригами. вообще имеет слабость к японской культуре и посвящает много времени её изучению. верит в легенду о 1000 бумажных журавликов и пытается их наконец-то сделать, правда, безуспешно;
отлично готовит и частенько радует своих немногочисленных друзей вкусными и оригинальными блюдами. имеет много поваренных книг, которые регулярно пересматривает и старается совершенствоваться в готовке;
много читает. в основном классическую литературу своей страны, божает французских писателей, но так же увлекается и другими. любит шекспира, русскую поэзию. так же знает три языка, кроме родного немецкого: английский, французский и итальянский;
может в середине разговора просто развернуться и уйти, или наоборот, резко поменять тему;
часто царапает себе руки во сне, из-за чего на руках периодически бывают длинные красные полосы, которые старается прикрывать за одеждой с длинным рукавом;
когда готовит что-то, то всегда держит ложку во рту, пока не закончит разбираться с едой;
если заваривает чай/наливает воду/что-то еще, то прислоняется лбом к какой-то поверхности, будто бы отдыхает;
накручивать волосы на палец, когда о чем-то задумывается. прикусывать губу, когда что-то не нравится, но нужно промолчать, хотя такое случается редко. иногда,  может начать грызть ногти, когда волнуется, но чаще всего пытается удержать себя от подобного;

• СВЯЗЬ С ВАМИ:
nenastie-chan (скайп)
• СОГЛАСНЫ ЛИ ВЫ НА СМЕРТЬ ПЕРСОНАЖА ВО ВРЕМЯ ИГРЫ?:
ну, если это будет крайне необходимо, то могла бы согласиться
• ПРОБНЫЙ ПОСТ:

Пробный пост

i knew you were trouble
when y o u walked in

Наверное, она и правда было огромной проблемой. Вечно во всё влезающая, истеричная, с огромными амбициями и полным отсутствием самоконтроля. С наивными взглядами на жизнь и постоянной жаждой быть в центре желания. Мэлани всегда хотела быть единственной причем это касалось абсолютно любых вещей. Единственная, кто обладает самой большой коллекцией музыкальной шкатулок по Сейлор Мун. Единственная, кто может кричать почти на ультразвуке, заставляя окружающих приходить в шоке от такого гипер крика. Единственная, кто имеет право доставать Алека олл дей и олл найт без угрозы для себя, ведь она по факту неприкосновенная. Ей нравилось это чувство, когда нет больше никого, кто бы разделил с неё её вещи, то чем она владела полностью и самолично в одно лицо. Этого было достаточно, чтобы быть счастливой, а так же этого хватало, чтобы прийти в бешенство, потому что Прэстон очень не любила делиться. И если исключительность её коллекции музыкальных шкатулок можно было поставить под сомнений, потому что она часто видела на ebay'e подобные вещи, то когда кто-то покушается на то, что действительно принадлежит ей, Мэл приходила в бешенство. В первую очередь, это касалось её хозяина, потому что их отношения были слишком напряженными и неясными, но тем не менее фамильяр не желала его ни с кем делить. Алек был её. Он был для неё всем миром, частью её самой, единственным, с кем Мэлани действительно могла быть самой собой. Не было человека, который был бы так же близок ведьмаку, как она, потому что по факту Прэстон была его частью, которую так любезно отделили и поселили в песца. И ведь надо было же из всех животных выбрать именно его. Впрочем, ирония была вполне ощутимой, потому что Мэл во всех смыслах стала для Алека полным писцом.
Чувство эйфории быстро прошло, так что теперь девушка смотрела на ситуацию с плохо скрываемой обидой и ревностью, ибо какого черта? Он обещал ей огромную табличку в аэропорту и пару сотен роз, а так же забрать её прямо с трапа на личном лимузине. Вместо этого ей пришлось добираться самой, проклинать всех на свете и чуть не огребсти самой. И все это время ведьмак прохлаждался, развлекаясь с очередной сисястой шваброй. И плевать, что на деле он ей ничего не обещал, кроме денег на самолет, Мэлани была уверена, что именно так всё и должно было произойти. А раз такого не случилось, то её праведный гнев обрушится на его голову прямо вот в эту секунду. Только придумает что-нибудь покруче скупки всех сникерсов в округе. В этот раз можно скупить котлы, а затем расставить их на полу пока он спит и поднять его рано утром с кровати, заставляя наступать в эти долбанные котлы и каждый раз падать, пытаясь встать. Звучит, как идеальный садистский план в исполнении Мэлани. Но для начала надо было избавиться от лишних помех. Например, от очередной блондинки. У него что ли фетиш на них или как? Впрочем, быстрая догадка мелькает в её собственной светлой голове, заставляя её расплыться в очередной довольной улыбке. Блондика, потому что он скучает по ней, пытаясь заменить. Это же очевидно. По крайней мере, для Мэл всё становится ясно да так, что она почти прощает его. Ключевое почти, потому что Алеку надо очень сильно постараться, чтобы загладить свою вину, даже если он ничего толком и не сделал.
Прэстон пропускает мимо ушей всю его речь, оглядывая комнату, подмечая все изменения. Определенно, здесь не хватает большого шкафа. А еще парочки клевых розовых картин, которые она притащила. А еще не хватает всех десяти её чемоданов, которые ждали её в аэропорту, ведь не мола же Мэл с ними шататься по городу. У неё с головой, конечно же, все не в порядке, но не настолько. Нет, девушка просто оставила их в камере хранения, планируя отправить туда Алека, дабы он истинный рыцарь забрал всё её вещи, которыми она тут же забьет всю его очаровательную квартирку. Она даже не обращает на него внимания, хотя радостно отмечает, что он ей рад. Мэлани уже собиралась сказать очередную саркастическую фразу, когда звук пощечины полностью поменял её планы.
Прищурившись, девушка посмотрела на истеричную блондинку, которая продолжала что-то кричать на кровати. Если бы взглядом можно было убивать, то от этой мелкой шалашовки не осталось даже и мокрого места. Мэл могла долго притворяться, улыбаться, истерить, но стоило кому-то покуситься на то святое, что по праву принадлежало ей, как у неё напрочь отключался инстинкт самосохранения. Просто будто бы кто-то в голове щелкал пальцами, отключая разумную часть фамильяра, оставляя её наедине с собственным безумием. Обычно, в такие моменты безумие выдавало невероятные финты, подталкивая девушку на безумные поступки. Например, прямо сейчас ей хватило одного взгляда на Алека, чтобы молча подойти и распахнуть панорамное окно, с интересом наблюдая, как через секунду там скрывается блондинистая сиська. Её даже девушкой называть не хочется, потому что весь внешний вид говорил о том, что уровень её интеллекта стремился к минус бесконечности. Так что плевать было, выжила ли она, зацепилась за что-то. Может быть, она и вовсе была ведьмой, так что смогла бы пережить подобный полет. Мэлани абсолютно не интересовала чужая судьба, потому что эта стерва заслужила.
Потому что никто не имел права бить её Алека, кроме неё самой.
Разобравшись с маленькой помехой, фамильяр наконец-то свободно вздохнула, радуясь, что теперь может вновь почувствовать себя как дома. И стоило начать с того, что было необходимо отчитать Алека. Взглянув еще раз в окно, с досадой отмечая, что кровавой лепешки внизу не наблюдается, Мэл повернулся обратно к хозяину, без особого стыда разглядывая его обнаженный торс. Ладно, пора было признать, что она по нему адски соскучилась и готова была броситься ему на шею прямо сейчас. Вот только сдаваться так быстро Прэстон не собиралась, решив, что сначала немного поломает комедию.
- Песец вернулся к паапочке, которому теперь полный писец. Что у тебя за мания постоянно водить к себе каких-то блондинистых шлюх, когда у тебя есть я? Такая прекрасная, чудесная и жутко одинокая, потому что ты редкостная скотина и не встретил утром меня с самолета, хотя обещал. Вот теперь поднимай задницу и езжай забирать мой чемодан.
Мэлани благополучно промолчала, что чемодан был не один, а целых десять, решив, что это будет приятный сюрприз. В конце концов, это была месть за то, что он почти полтора года не особо интересовался своим фамильяром, лишь исправно отсылая ей деньги. Она-то думала, что не пройдет и недели, как Алек будет слезно умолять её вернуться, хотя бы по той причине, что Мэл стырила большую часть его сбережений. Не тут-то было. Он упрямо молчал, даже не спрашивая, как у неё дела и жива ли она в принципе. Это задевало, так что девушка пошла на принцип, сама перестав общаться, лишь периодически требуя пополнять её счет. Так или иначе, именно Мэлани сдалась, решив вернуться на родину, потому что разлука стала действительно для неё невыносимой. В силу своего характера, она естественно всё вывернула так, будто бы закончились деньги и ей негде жить, но на деле просто желала быстрее вернуться домой. Именно здесь в Блекбёрне Прэстон чувствовала себя полностью счастливой, успокаиваясь и переставая без особых причин впадать в истерику, как было в Америке. Пока она рядом с Алеком, то всё было хорошо. Ну, не для окружающих хорошо, а для неё, но это уже детали.
Закатив на глаза на очередную саркастичную фразу, Мэл надула губки, показывая всю степень своей обиды и злости, пока не заметила ярко красный след на щеке ведьмака. Злость на мелкую тварь снова застелила разум, отчего фамильяру искренне захотелось выкинуть эту сучку еще раз из окна, но уже без возможности спастись. Сделав несколько неуверенных шагов, и проигнорировав раскрытые для объятий руки, Мэлани не уверенно дотронулась рукой до щеки, крепко сжав губы. Определенно, если та тварь еще жива, то пусть только попадается ей на глаза. Она ей такую сказочную жизнь устроит, что мало не покажется. Почему-то вдруг стало очень грустно, и Прэстон почувствовала, что готова вот-вот расплакаться, даже не совсем понимая от чего. Всхлипнув, Мэл крепко обняла Алека, утыкаясь лицом ему в грудь, тут же заливая его слезами. Будь на нём рубашка, то определенно на ней остался бы след от макияж и огромное мокрое пятно. А так она могла реветь сколько угодно, крепко обнимая Эндрюса, будто бы желая восполнить его нехватку за все полтора года собственного отсутствия.
- Какой же ты идиот. Я же скучала по тебе.
Конечно же, Мэл не хотела признаваться в этом, но просто не могла удержаться. Она и правда очень соскучилась, даже не осознавая, как ей было тяжело без него. И дело было даже не в связи хозяина и фамильяра, а в том что Прэстон искренне в нем нуждалась без каких-либо магических штук. Так что теперь он точно не избавиться от неё и ему придется смириться с тем фактом, что Мэлани собиралась остаться здесь на этот раз навсегда.

cause i knew you were t r o u b l e
when you walked in

• • • • • • • • • • Emperor's New Clothes • • • • • • • • •
❝Welcome to the end of eras. Ice has melted back to life. Done my time and served my sentence ❞

MELANIE PRESTON МЭЛАНИ ПРЭСТОН{annasophia robb} • • • • • • • • • • • • • • • ❝-иди нахуй, чеддер❞

---

† дд.мм.гг. 25 декабря 1989 года	† раса // вид ведьма мать её за ногу
† род деятельности гарри поттер на полставки и рекламный агент одной наглой рожи с трусами задом наперед по совместительству	† место рождения США, Нью-Йорк

• • • • • • • • I Write Sins Not Tragedies • • • • • • • •
❝Oh, well imagine as I'm pacing the pews in a church corridor, and I can't help but to hear, no I can't help but to hear an exchanging of words ❞
[indent] † Родственные связи: Мамка и папка, а еще мелкий брат в придачу.

Когда малютка Мэл появилась на свет, все были просто счастливы. Долгожданная младшая дочурка, милейшая сестричка и очередная внучка. Родители были совершенно обычными семьянинами, со своими стереотипами и тараканами в голове. Старший братик, который смотрел на маленькую сестричку, как на увеличенную копию Беби Бон. Любящие бабушки с дедушками, которым лишь бы понянчиться с очередным малышом. Проще говоря, будущая жизнь представлялась радужной, единорожной и с огромным количеством сладкого. У родителей была стабильная работа; мама была дизайнером-фрилансером, которая вполне могла проводить почти все свободное время дома, а отец был юристом при одной известной фирме, множество бабулей и дедулей, которые с радостью сидели со своими внуками, а так же имели приличные счета в банках. Да и старший брат Себастьян был весьма смышленым малышом, который помогал всем и вся. Все было прекрасно, поэтому Мэлани всегда знала, что её ожидает сказочная, во всех смыслах, жизнь. Она была некой девочкой-суфле, девочкой, которая всегда верила только в лучшее и не пыталась поменять свои убеждения. Законченная оптимистка, мечтательная, ранимая и немного не от мира сего. Родители закрывали на это глаза, позволяя ей расти такой, какой она хотела быть.
До пяти лет девочка видела в основном маму, брата, бабушек и дедушек, потому что отец частенько пропадал в командировках. Это особо не огорчало её. Мэл с пеленок привыкла слушать других людей, не делая между ними особых различий. Они все были для неё близкими, она всех их любила до безумия, поэтому просто радовалась всем. По истине счастливый ребенок, который имел почти всё, был в меру избалованный и достаточно смышленым. Разве что малютка Мэлани очень сильно верила во все сказки, а так же в существование единорогов. Эта любовь к идеальному и далекому осталось у неё и по сей день. Мэл усердно учила алфавит, смешивала разноцветные краски, чтобы потом разрисовывать родительскую комнату во все цвета радуги. Заплетала старшему брату косички и красила его детской косметикой. Обычное, рядовое детство, ничего из ряда вон выходящего, кроме постоянного отсутствия отца, которое с лихвой компенсировалось бабулями и дедулями, которые всегда баловали внучат больше, чем было нужно.
В младшей школе девочка старательно училась, много читала, была умной и сообразительной, хотя и часто говорила не по делу. Она была слишком мечтательной и легко отвлекалась, переключаясь на другую тему. Учителя постоянно ругались на неё из-за этого, ежедневно выговаривая ей, какая же она невнимательная. Мэл это очень цепляло, но, в конце концов, девочка смирилась. Если взрослые не понимают её, то это их проблемы. Прэстон было комфортно и без их поучений. Затем, был переход в среднюю школу, где стало больше простора для фантазии. Мэлани уже понимала, что ей нужно и чего она хочет добиться. Ей нравилось танцевать и петь, поэтому девочка посещала всевозможные дополнительные занятия, частенько забывала сделать домашнюю работу и игнорировала выговоры от учителей. Мэл почти постоянно просила помощи у старшего брата, который ворчал, но помогал. У них всегда были достаточно теплые отношения и девочка доверяла ему на все сто процентов, выговариваясь каждый раз, когда в школе кто-то её обижал. Многие считали её не самой умной, поэтому часто в свой адрес Мэл слышала оскорбления, а пару раз и подверглась обливанию газировкой.
В школе Армстронг-младшая не пользовалась большой популярностью, пока не вступила в группу поддержки. Так и началась её новая жизнь. Если до этого многие считали её фриком и издевались, то после перехода в старшую школу все мгновенно поменяли свое мнение. Мэлани стала популярной, многие парни ухлестывали за ней. И в определенный момент девушка повелась на поводу очередного красавчика, таким образом расставаясь со свой девственностью. И все было бы прекрасно, потому что парень оказался добропорядочным, и она действительно ему нравилась, только вот он ей был безразличным. Ну, просто не сложилось у неё с парнями. Да и с девушками тоже. Нет, парни были красивыми, сильными и у них были обалденные тела. А девочки из команды поддержки были милейшими, но никаких чувств она ни к кому не испытывала, скорее обычный интерес и всё.  Её это не волновало, то после признания брата в том, что он сто процентный гей, Мэлани немного задумалась. А что скажут родители, когда узнают, что их дети немного неправильные? Точнее совсем неправильные. Собственно, девушка решила, что просто не будет освещать часть своей жизни родителями, дабы избавить их от шока и заверить, что внуки их точно ждут.
Когда старшая школа закончилась, Мэлани вздохнула с облегчением. Сначала она не собиралась никуда поступать, но потом под суровым взглядом огромного количества родственников, подала документы на рекламный факультет в ближайшем колледже. Мэл училась в свое удовольствие, посещала разные выставки и просто наслаждалась жизнью. Естественно, со временем ей пришлось повзрослеть. Особенно с учетом того, что в её будущей работе требовалось быть намного жестче. Колледж приучил её быть более смелой, решительной и не такой милой, как раньше. Да, Мэлани всё еще могла включить милую и добрейшую девочку-дурочку, но вот палец в рот ей сувать не стоило, потому что откусила бы и не заметила. Достаточно быстро она вошла во всю тусовку колледжа, затем после него поступила в университет, научившись большую часть задания скидывать на кого-то, а сама занималась тем, что ей было интересно. Разобравшись с образованием, у неё встал вопрос, чем заниматься дальше. Вовремя обучения она пару раз организовывала фото и видеосъемки, поработав агентом несколько относительно известных моделей. Ей показалось это интересно, поэтому она тыкнула в ближайший к ней город, коим оказался Провиденс, поискала там вакансии и нашла себе работу. Переезжая в новый город она даже не подозревала, чем ей всё это обернется и каким "веселым" будет её клиент. [indent] † Доп. информация: неплохо разбирается в дизайне, архитектуре, умная и начитанная. хорошо дерется и может постоять за себя, но завалить двухметрового амбала не сможет точно.
[indent] † Способности и навыки: профессионально вытрахает ваш мозг и повесит лапшу на уши

• • • • • • • • Build God, Then We'll Talk • • • • • • • •
❝And not to mention, the constable, and his proposition, for that "virgin". Yes, the one the lawyer met with on "strictly business" ❞
[indent] † Связь с вами: skype: nenastie-chan
[indent] † Судьба персонажа: раздать лечебных пинков одной наглой модели с бананом в трусах

С  П  О  С  О  Б  Н  О  С  Т  И

Обскур. Криденся является единственным "долгожителем" среди обскуров. Из-за того, что он скрывал и подавлял свою магию с самого детства, внутри него развилась темная и невероятно мощная магия, которая паразитировала на нем. Обычно, обскуры не доживают и до десяти лет, но Криденсу удалось не только преодолеть этот возраст, но и в каком-то смысле научиться управлять своей силой, при этом став самым сильным обскуром из всех известных. Тем не менее, вся его сила является разрушительной и не поддается контролю, пробуждаясь чаще всего от сильных эмоций владельца. Неизвестно, может ли Криденс пользоваться стандартной магией с помощью палочки, или только в форме обскура, но его скрытый магический потенциал невероятно огромен, судя по тому, что ему удалось прожить так долго и контролировать себя всё это время.
В форме обскура выглядит, как огромное пульсирующее абстрактное черное облако, которое постоянно движется, меняет форму, пульсирует и обладает невероятной мощью, которая способна разрушить добрую часть Нью-Йорка. В эти моменты Криденс не контролирует себя, но способен обращать внимание на кого-то, если с ним начинают вести диалог. В случае, если человек ему приятен, то он даже способен успокоиться и вернуться в человеческую форму.

О  П  Е  Р  С  О  Н  А  Ж  Е

— you can control it, credence.
— but I don't think i want to, mr graves.

голоса в голове нашептывают ему, что все вокруг него враги и каждого нужно опасаться. криденс отмахивается от этого, игнорирует сам себя, послушно раздавая листовки на углу очередной безликой улицы. он не улыбается, шарахается от каждого чужого движения, но протягивает каждому встречному помятую пожелтевшую бумажку с призывами бороться со злом, в душе надеясь, что хоть кто-нибудь в ответ протянет ему руку помощи. можно ли бороться со злом, когда оно ежедневно внутри тебя бурлит, пульсирует, готовясь в любую секунду выплеснуться на окружающих, разрушая все вокруг, убивая каждое живое существо? криденс не знает ответа на этот вопрос, как и на многие другие, но его покорность и смиренность дает ему силы на то, чтобы контролировать себя намного дольше, чем подобные ему.
его детство можно описать одним словом. чужой. с первых минут, как он оказался в семье бэрброун на него поставили клеймо неродного, лишнего, чужеродного, о чем ему напоминали ежесекундно. взглядом, действием, словом. его приемная мать вполне успешно справлялась с ролью домашнего тирана, ненавидя криденса просто за то, что он существовал. и, конечно же, за то, кем он являлся на самом деле. сложно скрывать свою настоящую натуру, когда ты маленький ребенок и не контролируешь многие вещи, но ему пришлось быстро научиться притворяться и молчать, чтобы не навлечь на себя еще больший гнев. это стало его привычкой, персональным смыслом жизни - скрываться в тенях и молчать, опустив голову, стараясь не смотреть на собеседника, послушно выполняя всё, о чем его просят. просили его о разном, но в основном это была лишь банальная помощь в домашних делах, которые легли на его плечи, стоило криденсу стать чуть более взрослым. будучи единственным мужчиной в их семье, он с детства старался изо всех, чтобы заслужить уважение и любовь к себе, но ничего не получалось. его старания воспринимали как должное, но за каждый маленький промах он получал сполна.
сначала было не понимание того, почему именно ему это всё досталось. чем ребенок так провинился, что его настолько сильно ненавидела собственная мать, пусть и приемная. криденс не понимал, а затем просто устал искать ответы на те вопросы, которые ему мучили. смирился. подавил в себе всё то, что делало его особенным, став таким же, как и все остальные. у него успешно получалось притворяться, но только под суровым взглядом матери он был полностью беззащитным. все его грехи лежали как на ладони, стоило только взглянуть на мэри, которая одним властным словом заставляла криденса чувствовать себя величайшим ничтожеством из всех, заставляя убеждаться в том, что такие как он не должны жить. любое странное поведение, действие, что угодно сразу становилось причиной побоев и унижений.
криденс быстро усвоил, что любое его действие может привести к ужасным последствиям, поэтом рос забитым и крайне подавленным ребенком. обычная школа была ему недоступна, но благодаря матери основы хоть какого-то образования у него были. по большей части оно базировалось на церковных заветах, которые ежедневно заучивались с самого утра. криденс может прочитать любую молитву наизусть, но в глазах матери это всё равно не делало его лучше. своих «особенностях» он никому и никогда не рассказывал, а любое проявление старательно подавлял, надеясь, что это заставит мать полюбить его. но вышло всё совсем наоборот.
в первый раз криденс не смог справиться с собой лет в тринадцать. он даже не помнил, что пошло не так. просто в очередной раз стоял и раздавал листовки, когда какой-то не слишком расторопный человек толкнул его, отчего все бумажки разлетелись по мостовой, мгновенно намокая. в тот момент у него не было мыслей о том, что его будет ждать по возвращению. лишь одно желание заставить хоть кого-нибудь поплатиться за те страдания, которые ему приходится испытывать каждый день. криденс помнил, что отошел куда-то в переулок, а потом словно по щелку он почувствовал себя свободным в первый раз за всю жизнь. в себя он пришел на другом конце города, не помня ничего, но это не испугало его, как обычно это было. скорее наоборот, облегчило собственное существование. криденс не знал, что с ним происходит, не понимал, как контролировать подобные вспышки, да и редкими они были. всё что он смог понять, это то что подобное состояние связанно с его сильными эмоциями, особенно с негативными. по большей части ему удавалось это контролировать и подавлять, но в те моменты, когда злость захлестывала его с головой, криденс чувствовал себя настоящим. тем, кем он должен быть действительно, а не жалким притворщиком, каким его сделала жизнь.
листовки из его рук часто отправлялись в мусорный бак у него на глазах. криденс привык к этому, как и ко многим другим вещам. он протягивал руки вперед, заглядывал в чужие лица, ища хоть кого-то, кто мог бы его понять и помочь, но видел лишь череду безразличных и озлобленных лиц, не более того. но однажды перед ним появился человек, который изменил всё. бумажка не полетела в мусорный бак по привычной траектории, а оказалась в аккуратной ладони. мужчина не стал презрительно фыркать, а лишь с интересом читал текст, разглядывая убогие картинки. а затем посмотрел на криденса. кажется в тот момент всё и поменялось. знакомство с персивалем сделала его жизнь лучше настолько, насколько это было возможно. по крайней мере, так сначала казалось.
было невероятно встретить человека, который по щелчку пальцев творил магию. настоящую, ту самую, которую так боялась его мать, за которую ему все детство прилетали проклятья, за которую его так сильно ненавидели, и которой у него не было. всё что мог криденс - это ненавидеть свою жизнь настолько сильно, чтобы в некоторые моменты растворяться в своих чувствах, становясь сгустком темной силы. он поймет это со временем, а сначала ему будет слишком страшно об этом говорить, особенно грейвсу, который так сильно хотел найти обладателя этой силы. почему-то он отчаянно хотел найти маленького ребенка, даже не думая о том, что подобная сила могла быть у кого-то намного старше. криденс боялся говорить ему хоть что-то, послушно выполняя чужие поручения, привыкая к новому человеку. ему всегда было проще притворяться и доверять, но открываться в полном смысле он просто не умел. не знал как это делать, не понимал кому верить можно, а кого держать на расстоянии вытянутой руки или просто не подпускать к себе. неразборчивый в людях, криденс напоминал больше потерянного щенка, который бросался к каждой протянутой ладони, надеясь получить ласку и любви, но в ответ ему прилетали лишь болезненные пинки. грейвс был ближе всего к тому, чтобы ему доверились, но по итогу вышло, что криденс всё это время верил совсем другому человеку.
после убийства шоу-младшего, внутри него что-то перемилось навсегда, давая волю всему тому, что так давно он держал в себе. следующим человеком, который не пережил обскура стала его мать. криденс навсегда запомнил звук, с которым переломился её позвоночник, а затем грохот который стоял в церкви, во время её обрушения. но жалости он не испытывал. ему было страшно, грустно и радостно одновременно. он был в ужасе и счастлив до безумия. ему хотелось кричать, плакать, но вместо этого он покорно ждал персиваля, чтобы в очередной раз понять, что доверять нельзя никому. ни людям, ни магам. поняв, что его используют, да еще и так мерзко, криденс уже осознанно дал волю всему, что было внутри него. разрушая нью-йорк он не чувствовал ничего кроме безграничной злости и ненависти ко всему живому. на какое-то время ему удалось поверить в слова ньюта, а затем и прислушаться к мягкому голосу тины. ровно до той секунды, как в него посыпалась сотня заклинаний авроров, причиная адскую боль. криденс в тайне надеялся, что не выживет и на этом его бессмысленное существование прекратится. но вселенная решила иначе.
ему удалось сбежать из метро, отлежаться, прийти в себя, а затем навсегда покинуть этот ненавистный город. криденс надеялся, что сможет найти себя в каком-то другом месте. надеялся узнать правду о себе, правду о мире магов, и обо всем том, что его заставляли ненавидеть. перед ним лежал целый мир, который ему предстояло узнать и он надеялся, что это получится.

Л  И  Ч  Н  А  Я    К  А  Р  Т  О  Ч  К  А    И  Г  Р  О  К  А

Скрытый текст: Для просмотра скрытого текста - войдите или зарегистрируйтесь.	-	-

Пробный пост

i cannot stop this sickness taking over
it takes control and drags me into nowhere
i need y o u help I can't fight this forever.

тонкие царапины смотрелись как-то нелепо и по-детски смешно на сильных мужских руках. они оплетали всё запястье, сворачиваясь в причудливые красноватые узоры, будто бы играли роль специфического браслета. где-то они едва проявились на коже, и их можно было разглядеть лишь приблизив руку к лицу. в других же местах четко виднелась темная корка запекшейся крови, которая давно застыла, как и её хозяин. но нужно лишь одно резкое движение, чтобы вновь дать волю бурлящей жидкости и чувствам, которые бежали по его венам вместе с красноватой жидкостью, приводя в чувства мужчину, заставляя его проснуться будто бы от глубокого сна. боль от царапин совсем мизерная, но даже её хватает, чтобы ощутить себя живым и нужным. ну, или просто живым.
марк не прячет глубокие царапины на руках под манжетами рубашек, наоборот, закатывает рукава как можно, демонстрируя темные полосы. шрамы укрощают мужчин, ведь так? к тому же, у него свое решение этой проблемы. он с теплой улыбкой рассказывает своим маленьким пациентам, как пушистый комок шерсти в его доме снова начал баловаться, оставив на его руках царапины. "комок шерсти" - это годовалый котенок по кличке том. роль его джерри исполняет сам марк, воодушевленно рассказывая об этом детям, во всех подробностях рисуя картинки их маленьких боев. эти рассказы - всё, что остается у них перед тем, как смерть заберет их. тихий смех в палате и грустные улыбки - это единственное, что дает марку силу идти дальше. надежда - всё что осталось у него и этих беззащитных детей, которые еще не понимают, за что попали сюда и почему бог к ним несправедлив. их набоженные родители день и ночь читают молитвы, бегают по церквям и крестят детей, заставляя их молиться чему-то, что никогда им не поможет. впрочем, марк тоже не поможет. есть вещи, в которых он бессилен так же, как и бог. в конце концов, все люди в итоге оказываются абсолютно бесполезными и не имеют никакой возможности сразиться с болезнью. но кто-то в состоянии с этим смириться, ведь за его плечами есть уже какая-то пройденная жизнь с целой бесконечностью разочарований и яркими вспышками счастья. а что есть за плечами у маленьких детей, которые знают лишь боль от уколов и постоянные приступы болезни? что вспомнить им в ту самую минуту, когда зеленая линия замирает и становится прямой, а неровный писк выравнивается в один четкий звук. у них нет ничего, чтобы могло помочь в эту страшную минуту. поэтому марк изо всех сил старается подарить им это "что-то", чтобы хоть на секунду им было что вспомнить.
красные полосы сходят на нет, а особенно глубокие становятся блеклыми, пока не превращаются в тонкие белые линии. теперь это и правда похоже на браслет, ведь некоторые очень четко опоясывают все запястье. если иметь хорошую фантазию, то можно представить, что в некоторых местах есть даже "застежки" от особенно глубокого проникновения ногтей. марк не боится подцепить заразу от своего любимца, потому что ему больше нечего бояться. ни проливного дождя, который застал его в самый не подходящий момент, так же, как и две недели назад. тогда его жизнь рассыпалась, хлипкие швы, которые крепко соединяли кусочки его души, в итоге разошлись. достаточно было всего лишь услышать то, что он сам говорил так часто. знаете, если повторять что-то постоянно, то, в конце концов, это станет правдой.
- к сожалению, ваша опухоль неоперабельна. вы умрете.
он говорил это так часто родителям своих пациентов, что сначала и не поверил, что эту фразу произнес не сам. долго в полной тишине смотрел на врача, а затем переспросил, будто бы обращались не к нему. будто бы этот приговор вынесли не для него. но по голубым глазам мужчины напротив марк все понял. вселенная вынесла ему свой приговор, обжалованию не подлежит. в тот день дождь зарядил с самого утра, но именно с той роковой фразы усилился в несколько раз. зонтик лежал где-то в глубине сумки, да и зачем он нужен, если всё равно ничто не спасет. грязно-золотые листья валялись под ногами, прилипая к подошве обуви, но марку было так катастрофически похер, что он не замечал ничего. ни холода, ни ледяных дождевых капель, которые стекали по его волосам, шеи, затекали под воротник пальто, замирая где-то между вторым и третьим позвонком. ему хотелось самому замереть где-то, исчезнуть, раствориться, стечь в сточную канаву и больше никогда не существовать. его пустой взгляд серых глаз скользил по прохожим, ярким магазинным вывескам, но ничто не цепляло. хотелось бы сказать, что мир замер, но на деле такого не происходило. жизнь бежала дальше, будто бы была спринтером на длинной дистанции. а марк остался далеко позади вместе со своей головной болью, которая уже почти не ощущалась. или же он настолько к ней привык, что перестал замечать совсем. ко всему в итоге привыкаешь. все в итоге становится неважным и таким бесполезным, оставляя лишь пустоту.
серая автобусная остановка около больницы оказалось тоже пустой. или же люди все-таки замерли вместе с марком, решив никуда не ехать в этот пасмурный день. он ждал своего маршрутного рейса, когда мимо него пролетел серый обрывок газеты. почему-то вместо того, чтобы дать ему продолжить свой короткий полет, марк ловко схватил его, разворачивая. ирония или нет, но ему попался лист вместе со всеми объявлениями этих глупых шарлатанов. псевдоврачей, которые обещали, что подарят вечное здоровье, вечную молодость и просто всю вечность. читая объявления этих магов, гадалок и чародеев, на его лице появлялась какая-то слишком грустная улыбка. такая же, как и у его пациентов в те моменты, когда он рассказывал им какие-то истории. в его голове что-то щелкало, а затем вновь замирало, будто бы мертвый механизм решил напоследок немного поработать. далекие воспоминания отзывались легкой болью, но марк схватился за особенно яркое. такое же яркое и звонкое, как и чужое имя.
сольвейг.
она как-то была связана с дедом и со всеми этими шарлатанами из газетных объявлений. но вот только глупая уверенность, что ему необходимо услышать приговор из её уст, не отпускала марка. найти её номер и адрес не составило труда, так же как и договориться о встрече. сольвейг говорила тихо и спокойно, её голос убаюкивает марка, и ему кажется, что это встрече непременно станет судьбоносный. на самом деле ему многое кажется, но скрывать это удается очень легко. а еще ему казалось, что за её плечами было так же пусто, как и у маленьких пациентов. перед смертью ей нечего будет вспомнить кроме тысячи и тысячи разочарований. марку хочется, чтобы его визит стал хоть какой-то яркой вспышкой в её жизни, в тайне надеясь, что это сольвейг станет его вспышкой.
под ногами лежат все те же золотистые и грязные листья деревьев, а автобус фыркает сзади, отправляя атмосферу еще одним выхлопом грязи. марк оглядывается по сторонам, вглядываясь в мрачные многоэтажки, стараясь угадать сразу, в какой из них живет его медиум. он уже заранее делает её своей, хотя бы по той причине, что они связаны намного больше, чем хотелось бы. по каким-то странным причинам его дед был знаком с бабушкой сольвейг, видимо, земляки всегда стараются быть ближе к друг другу. марку этого не понять, ведь от норвегии у него только корни и фамилия, а еще дикая любовь к морю и мрачной природе. он находит в ней успокоение, так же как и в крепком алкоголе. так же как и в работе. но в конце концов, от этого приходиться отказаться, ведь желания и реальность никогда не совпадают.
кнопки домофона западают на её квартире, и марку приходится очень постараться, чтобы добиться желаемого результата. сольвейг открывает дверь без проблем, впуская его в пустой и холодной подъезд. ему кажется, что здесь даже холоднее, чем на улице, потому что воздух превращается в белые облачка, растворяясь в темноте. он поднимается пешком, а затем слегка стучит в дверь, даже не пытаясь найти дверной замок. лампочка на этаже освещает лишь железный номерок квартиры, а затем и мрачное лицо сольвейг, когда она появляется в дверях. они молчат несколько минут, будто бы разговаривают мысленно, а затем марка впускают внутрь без каких-либо слов. ему хочется засмеяться, громко, отчаянно, слегка истерично. так, как смеются брошенные девушки, одинокие женщины, и убитые горем матери. так, как могут смеяться только женщины, с надрывом и слезами в голосе, потому что у него остается лишь его боль и отчаяние, которое он не знает, как можно выпустить наружу. но надеяться, что сольвейг знает. впрочем, она вполне может быть такой же, как и шарлатаны в газетах, играя свою роль слишком хорошо.
они сидят на кухне, и марк вновь по привычке закатывает рукава, обнажая свои царапины, замечая бледные полосы на руках сольвейг. вот только его были случайными и нанесены кошкой, а её были собственные и рукотворные. ему хочется проанализировать её, составить психологический портрет по тем методам, что учил в университете, но эта идея абсолютно глупая. она ассистент психиатра и вряд ли ей нужен очередной псих, который будет учить ему разуму. он не знает, о чем говорят на всех этих сеансах и что именно на них должно происходит. ему кажется, что головная боль вернулась и стала еще сильнее, или же мир просто вновь ожил? марк путается, теряется и замирает под чужим холодным взглядом, стесняясь и заминаясь. а затем резко меняется, наконец-то принимая ту истину, которую она еще не успела озвучить. он умрет. так чего же бояться дальше? за его спиной в итоге остается еще больше темноты и слишком мало света. так уж лучше разделить её с кем-то, чем гнить в одиночестве. за окном давно темно, а на кухне лишь хилая лампочка. и ему кажется, что они все так же стоят на лестничной площадке, продолжая свой немой разговор. но только теперь кто-то должен озвучить тот вопрос, который повис с первой секунды их знакомства.
- скажи, сольвейг. что со мной?[/align]
скажи, не молчи, ответь. пожалуйста, помоги мне. помоги так, как я помогаю всем.

i need a savior to heal my pain
when i become my worst enemy
the e ne m y .

• ВОЗРАСТ И ДАТА РОЖДЕНИЯ: в соответствии с хронологией вашего фандома • РАСА ИЛИ ВИД: кем является ваш персонаж

• ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ: путешественница • МЕСТО НАХОЖДЕНИЯ: тейват

---

• СПОСОБНОСТИ И НАВЫКИ • Расскажите обо всем, что умеет персонаж: начиная от создания параллельных вселенных, заканчивая приготовлением борща.

---

• ИНФОРМАЦИЯ •
wiki
Вы знаете, что такое потерять своего близнеца? Не просто родного брата, а своего единственного братика, который еще и похож на тебя как две капли воды. Это как будто часть тебя вырвали с мясом и ты ходишь с такой огромной дырой в груди, которая не заживает и постоянно болит. И ничего не помогает унять эту боль, сколько бы ты не пытался. В какой-то момент ты просто смиряешься с ней, принимаешь ее и больше уже никогда не становишься прежней.

Они с самого детства были вместе. Она уже даже не помнит в каком мире они родились, как выглядели их родители и какое у них было детство. Иногда помнит голос матери, которая пела им колыбельную на ночь (ее Люмин потом будет петь брату, когда они будут путешествовать по мирам и он не сможет заснуть). Все что она знает об их прошлом - им было скучно и они отправились посмотреть мир. Сначала свой, а потом другие. Просто потому что могли. У них никогда не вставал вопрос откуда в них столько силы, чтобы делать все эти вещи, потому что это воспринималось как само собой разумеющееся. Они повидали много всего разного

За столько времени многие воспоминания стираются из памяти, но лишь лицо Этера всегда четко различается в череде блеклых кадров прошлого. Впрочем, за столько времени что они не вместе, он все больше расплывается и уже сложнее вспомнить его звонкий смех. Зато легко вспоминаются чужие крики ужаса и боли, когда ее меч достается из ножен. Ей не свойственна жалость и сочувствие. Люмин давно забыла, что это такое. У нее есть цель и она ее добьется во чтобы то не стало. Ее боятся и боготворят. Сильнейшие маги бездны смотрят на нее с восхищением. Даже у Фатуи сквозь презрение проскальзывает зависть и восхищение к ее силе.

— Люмин!
Сколько десятилетий прошло, а она все также просыпается в слезах и тянется руками в пустоту, пытаясь дотянуться до брата. Он начал ей сниться с того момента, как Люмин узнала, что Этер жив. Ей так хочется бросить все, найти его и убраться прочь из этого мира, забыть все как очередной кошмарный сон, но не может. Слишком многое было теперь на кону и зависело от нее. Она больше не могла так поступить и отступать назад было некуда. Люмин должна была разобраться с тем, что натворили боги этого мира. Она не могла поступить иначе после того, что ей пришлось пережить за долгие сотни лет в этом мире. А теперь зная, что ее брат жив и где-то там ходит в поисках сестры, Люмин еще больше уверилась в своих планах. Все что она делает - это для них двоих. Всегда были только он и она. Так и останется дальше, просто надо немного подождать.

— Мы обязательно встретимся братик. Обещаю